Услышав его, Алекса даже не вздрогнула. Уже несколько минут , она ощущала присутствие еще двоих в комнате. Родители этого не ожидали и разом вскинули головы.
- Что вы тут делаете? – спросила миссис Беннет, глядя на молодых людей, стоящих в дверях комнаты.
- Мы услышали шум, – невозмутимо пояснил парень и решительно шагнул в гостиную. Девушка двинулась следом.
- Это наши дети, – слабо улыбнулась мать. – Коннор и Оливия. Дети – эти мисс Варнер.
Беннет промолчал, но судя по его нахмуренному виду, приход его сына и дочери ему не понравился. Игнорируя хмурые взгляды отца, они подошли к диванчику на двоих и устроились на нем. Внешне невозмутимая и серьезная, Алекса наблюдала за этим и мысленно улыбалась. Было понятно, что младшим Беннетам было запрещено приходить сюда, но они все решили по своему. И теперь перед отцом стояла делема: толи выставить не послушных отпрысков из гостиной, то ли сделать вид, что ничего особенного не произошло и разобраться с ними позже.
- Вы не ответили на вопрос, – напомнил Коннор, пристально глядя на Алексу.
- Верно, – медленно кивнула она, размышляя что им мочно сказать, а что не стоит.
Так и не прийдя к какому то решению, она встала и снова подошла к полке с фотографиями. Взяв снимок Келли, она несколько секунд внимательно его разглядывала, пытаясь понять тотли это ребенок. И чем больше она смотрела тем сильнее в ней росла уверенность, что именно эта девочка украдена для принесения в жертву.
Она повернулась к Беннетам и испытывающе взглянула на Коннора, потом на Оливию. Она знала, что в них есть сила, ее она почувствовала сразу как только ступила на порог этого дома. Вопрос был в том куда они направят ее: в добро или зло. Именно сейчас нужно было не ошибиться. Мгновение поколебавшись, она приняла решение и, посмотрев на кельтский крест, спросила:
- Откуда он у вас?
- Крест? – удивился Коннор. – Он всегда у нас был.
- Верно, – кивнула Оливия. – Сколько я помню, он всегда был в доме.
- Этот крест достался мне от бабушки, – объяснила их мать, глядя на него. – Он очень старый.
- Он не просто старый, – возразила Алекса. – Он древний, очень древний. Скажите, когда ваша дочь Келли пропала, он уже был в вашем доме?
- А какое это имеет значение? – удивился Оливер, поглядывая на крест.
- Просто ответте на вопрос.
- Да был. Он со мной с моего шеснадцатилетия, – объяснила Дебора. – Бабушка дала мне его в день моего рождения. И вот с тех пор он у меня. А что, это важно?
- Да, очень важно, – кивнула Алекса. – Пожалуйста, постарайтесь вспомнить – в то время, когда пропала Келли, он был в вашем доме на своем месте?
– В то время мы делали ремонт, – медленно проговорила Дебора. – Конечно крест сняли со стены и убрали по дальше, ведь в доме были посторонние. Приходили рабочие, что то приносили, что то уносили и все в этом духе.
- Верно. Мы наняли бригаду для того что бы сделать ремонт. Конечно накладно было, но что поделаешь, – Оливер Беннет, покачал головой. – Я все время работал, а Деб не могла делать ремонт сама, да еще и за детьми смотреть. Вот мы и наняли троих рабочих. Их потом долго полиция допрашивала, подозревали, что кто то из них Келли похитил.
- Келли играла во дворе в тот день, – тихо проговорила миссис Беннет. – День был солнечный. В доме чувствовался запах краски и я отправила ее во двор. Я была на кухне и из окна могла наблюдать за ней, – женщина с болью смотрела на полку с фотографиями, потом повернулась к Алексе и умоляюще глядя на нее прошептала: – Я не знаю, как она пропала. Она играла перед окном и никуда не уходила, и вдруг я смотрю , а ее нет! – прерывисто дыша, она на пару секунд замолчала. – Я оббежала весь квартал. Ее нигде не было и никто ничего не видел. Потом приехала полиция и ее начали искать уже по всюду, но увы все безрезультатно.
- Они задавали много вопросов, – продолжил Оливер, поглаживая жену по плечу одной рукой, а другой сжимая ее ладонь. – Подозревали буквально всех, включая нас с Деборой. Но никаких улик и ни каких следов не было. У них даже нет основного подозреваемого.
- А выкуп? Его требовали?
- Нет, что вы! С нас нечего было взять ни тогда ни теперь. Она просто исчезла и по сей день мы ничего не знаем о ней.
Алекса задумчиво смотрела перед собой, потом спросила:
- А рядом с тем местом, где она играла ничего не нашли, ни каких следов или еще чего нибудь?
- Да нет ничего такого, – покачала головой Дебора. – Все вроде бы было как обычно.
- Вы уверены?
- Да, – кивнула она и посмотрела на мужа в поисках поддержки. – Ничего не нашли.
- А странного и необычного ничего не было?
- Нет! – почти хором ответили супруги.
- Было! – вдруг сказал Коннор и с вызовом посмотрел на, обернувшихся к нему, родителей. – Кое что странное было!
- Коннор, – с дасадой произнес его отец.
- БЫЛО, папа! Коннор прав! – вмешалась Оливия. – Вы не хотите это признать и тем не мение это было. И я и Коннор видели.
- Что вы видели? – спросила Алекса настороженно.
- Нас не было дома, когда Келли украли. Мы с Ливи были в школе, – начал рассказывать Коннор. – Ливи только пошла в первый класс, я в четвертый. За нами в школу приехал папа и с ним мы вернулись домой. Полицейские уже сделали все ,что им пологается, когда нам разрешили ходить по всему дому. Мы с Ливи пошли в комнату Келли. Там все было как обычно, так вначале нам показалось, но потом Ливи увидела среди игрушек Келли куклу. Этой куклу раньше не было. Ливи сразу сказала мне об этом. Я сказал, что может и была просто она ее не видела.
- Но это не правда, – вмешалась в разговор Оливия. – Такой куклы у нее не было и я знала это точно.
- Что-то еще? – спросила Алекса, глядя на них.
- Да . Еще во дворе, не долеко от места где играла Келли, я нашел странный знак на заборе. Он был выжжен внизу на одной из досок. Так его было не видно, но если преглядется, то можно заметить.
- Что это был за знак?
- Тогда я не знал , что это, – Коннор помолчал не много и, глянув на родителей, ответил: – Это была пентаграмма, только перевернутая.
– Понятно. Но ведь было что то еще, верно?
- Да.
- Верно, – молодые люди растеряно переглянулись.
- А откуда вы знаете?
- Что еще вы видели? – настойчиво спросила Алекса.
- Еще были вороны, – ответила Оливия, оглянувшись на брата. – Черные вороны, их было три штуки и они были мертвые.
- Три штуки, – медленно проговорила Алекса. – Значит им потребовалась сила со стороны.
- Кому им? И вообще, объясните нам хоть что нибудь, – умоляюще проговорила Оливия. – Вы ведь что то знаете! Посмотрите на мою маму! Она десять лет ждет Келли. Полиция все эти годы, что то делает, но сдвигов ни каких.
- Не надо их обвенять, – мягко ответила Алекса. – Наверняка они стараются, но все их усилия ни к чему не приведут.
- Мы их не обвеняем, – страдальчески проговорил Оливер. – Просто этот ад длится уже десять лет. И просвета похоже нет.
- Очень тяжело жить в неопределенности,- тихо сказала его жена. – не знать жива она или нет. А если жива? То как ей живется, не больно ли ей, не страшно. Обежает ее кто то или нет. Если же она мертва…,- голос у нее прервался и она бессильно покачала головой.
- Хорошо, я раскажу вам то что знаю, – жестко произнесла Алекса. – Но учтите, это намного страшнее, чем то что вы знали до сих пор. И вам сейчас нужно решить, хотите вы знать или нет. Вам нужно время подумать?
- Нет! – твердо сказал Коннор, остальные просто смотрели на нее со страхом и надеждой.
- Что ж, быть по сему, – тихо сказала амазонка по-русски. Она встала с дивана и подошла к стене с крестом, внимательно его рассматривая, заметила: – Вы даже не подозреваете, какой реликвией обладаете и как много обязанны именно этому кресту, – она обернулась к хозяевам дома и обернулась бедром об полку с фотографиями. – Я знаю, что вы принадлежите к очень древнему кельтскому роду жрецов. Именно это м стало одним из определяющих моментов в выборе Келли. Кроме всего прочего она подходила по внешним признакам. Обычно кельты бывают темноволосы и синеглазы. Такими как Коннор. Но в вашем случае, в семье есть блондины, как Оливия и Келли. Полиция не смогла найти следов девочки просто потому что их не было. Если бы это были обыкновенные преступники, тогда шансы были-бы. Они люди и оставляют следы, по крайней мере такие какие понятны другим людям.