— Тебе бы только паясничать, — огрызнулась Мафалда. — Вот сейчас увидишь, что я права. Найдем сторожа и спросим.
— Потрясающая идея! — не удержался Фернанду. — Такая гениальная мысль могла прийти в голову только моей сестре, у которой…
— У которой что?.. — грозно спросила Мафалда.
— У которой… удивительно светлая голова! У-ди-ви-тель-но!
И они побежали к воротам замка, где обычно дежурил сторож.
Глава 2. ПОЯВЛЯЕТСЯ ДОН БИБАШ СО СВОИМИ БУБЕНЧИКАМИ, КУПЛЕТАМИ И СТРАННОСТЯМИ
Сторожа не было и в помине.
Только облако пыли клубилось над землей, похожее на густой туман над Тежу[1], из-за которого иногда запаздывают паромы. Как будто туман решил подняться от реки к замку, чтобы сверху полюбоваться на город. Вы, конечно, поняли, что я специально придумала такой красивый образ. Приятнее говорить о тумане над Тежу, чем о дорожной пыли, — немного поэзии доставит читателю удовольствие. Да, простите, кажется, я опять встреваю. Продолжим.
— Что случилось? — удивилась Мафалда. — Откуда столько пыли? В первый раз такое вижу. Может быть, рядом стройка?
— И в замке какой-то шум! — Фернанду был так заинтригован, что даже забыл о потерянной монете.
— А может, банкет? — Вашку потянул носом воздух. — Я слышал, что здесь собирались открыть ресторан. Давайте зайдем, самое время немного подкрепиться.
— Только о еде и думает, обжора! — хмыкнула Мафалда.
— Почему же? — запротестовал Вашку. — Я и о другом думаю. Например, что этот противный насморк никогда не кончится. Меня уже закормили антибиотиками. Да, кстати…
Он сунул руку в карман, пошарил там и вздохнул с облегчением:
— Слава богу, не забыл. Тут они, мои таблеточки красно-синенькие. Пьешь их, пьешь каждые два часа, а толку никакого… А вот мне кажется, что всякие там простуды и вообще все болезни нужно лечить другим способом: полдюжины пирожков натощак, таких румяных, с сахарком и корицей на корочке — м-м-м, вкуснотища! — и два-три литра молока, а то всухомятку нехорошо. Если я стану врачом, то буду выписывать только такие рецепты. Никаких антибиотиков! Никаких микстур! Никаких уколов! А-а-пчхи!
— Ну, что еще мудрого скажешь, специалист по простудам?
— Слушай, кончай издеваться! Воспитанные девочки говорят в таких случаях «будь здоров!». А если хочешь знать, я вот еще о чем думаю: зря мы здесь стоим как дураки лучше пошли бы и посмотрели, что там такое. И вообще, черт побери, как говорит дядя Жоан, у нас демократия!
— А при чем тут демократия? — засмеялась Мафалда.
Вашку, стараясь успеть, пока не засвербило в носу, стал объяснять:
— Здесь ведь нет таблички «Вход воспрещен» или «Вход по пропускам»? Ничего такого. Ни охраны, ни замков, ни решеток, ни кордонов. Ясно? Значит, всем можно, вход свободный. Пошли! А-а-пчхи!
А из замка действительно доносился страшный шум. Слышались чьи-то голоса, выкрики, над головами детей носились черные птицы, явно высматривая добычу. Но пока, кроме этих пернатых хищников, вокруг не было видно ни души. Казалось, что голоса доносятся издалека или приглушаются плотной завесой из дыма.
— Наверно, поросенка зарезали, — неуверенно произнес Вашку.
— А этот все о еде, — отозвалась Мафалда, перейдя почему-то на шепот. — Обоняния ты, видно, не лишился.
— При чем тут еда, балда ты! Посмотри на землю… Поняла?
Камни под ногами были в чем-то темно-красном, и это красное могло быть только кровью, спекшейся кровью. В воздухе появился неприятный запах.
— Вы по-прежнему хотите идти туда?
— Девочка, кажется, боится?
— Вовсе не боюсь, просто в этом тумане ничего не видно!
— Туман! Хорошенький туман! Какая-то сплошная дымовая завеса! Я даже твоего носа не вижу!
— Все равно выбора у нас нет: вперед идти трудно, а назад вообще невозможно. Вы только оглянитесь, — сказал Вашку.
Но в этот момент непонятно откуда — справа, слева, спереди или сзади — послышался голос, напевавший довольно бессвязную песенку. Ребята замолчали.
Опасаться вам не надо, Я на графа только зол. Колотил меня Фернанду, Гад ползучий и козел.И из облака дыма появилась поразительная фигура, будто сбежавшая с картинки учебника по истории. Это был человечек в разноцветном костюме с вертикальными прорезями и шутовском колпаке, на многочисленных язычках которого болтались бубенчики, колокольчики, погремушки — словом, все, что способно бренчать, аккомпанируя песенке без конца и без начала:
Колотил меня Фернанду, Гад ползучий и козел.