— Вы, Урахара-сан, кажется, хотели сразиться? — я поднял Масамунэ и слова высвобождения силы сорвались с моих губ уже автоматически.
— Divide et impera, Масамунэ! — меч окутало облако реяцу, изменяя его вид с обычного стального клинка. После того как реяцу развеялось маленьким облачком, клинок Масамунэ предстал во всей своей красе — серого отлива с плавно изогнутым лезвием и чёрной рукоятью без цубы, чем, в общем то, характерно оружие появившееся до шестнадцатого века. Урахара с интересом осмотрел Масамунэ и выхвалил тонкий узкий клинок-шпагу из своей трости и направил его на меня.
Кстати, что общего между такими вещами как Масамунэ, Джирайя, Кусанаги, Аматерасу, Изанаги и Изанами, Цунаде, Сусаноо, Орочи, Мурамаса…
Всё вышеперечисленное — персонажи Ипонского фольклора. Я решил черпать идеи оттуда же, откуда авторы «Блич» и «Наруто». Легенды то поситайте, познакательно. Описанная легенда про Масамунэ и Мурамасу правда существует. Фото настоящих клинков с этими именами в посте выше. Вторая половина главы не вычитана, ибо срочно вызывают на работу. Всё, я побежал. Пока-пока!
3. Для великих дел необходимо неутомимое постоянство
— Танцуй, соде-но-сираюки! — попросил я занпакто, и она ответила резким потоком реяцу во все стороны. Теперь поиграем. — Подумал я и бросился на Урахару. Фехтовать пришлось одним Масамунэ, оставив сираюки для прикрытия — в отличие от чужого занпакто, своим я умею хорошо махать, Масамунэ помогает мне, корректируя движения, показывая «как надо». Прям как водитель-инструктор за вторым рулём в учебном авто или пилот-инструктор в своей кабине. И я не сопротивляюсь, позволяя занпакто описывать круги, делать резкие выпады и такие же быстрые уходы в оборону. Сираюки во второй руке пришлось использовать реже, однако когда Урахара атаковал с левого фланга, отмахивался от его меча именно белым клинком Рукии.
На ближайшие пять минут тренировочная поляна наполнилась звоном стали. Урахара даже не вспотел, хотя какой там «не вспотел» — он, казалось, отмазывался от меня как от назойливой мухи.
Признав свою тактику малоэффективной, я использовал способность Масамунэ:
— Кусанаги но Цуруги, Масамунэ! — опять тонкий серп силы сорвался с клинка, и на околозвуковой скорости полетел в Урахару, но того даже не задело, хотя он и сдвинулся с места, уходя с линии атаки. Серп из уплотнённых и разогнанных духовных частиц прошёл сквозь небольшую скалу за спиной Урахары и влетел в далёкую стену здания с видом разорвавшегося артиллерийского снаряда. Скала была чертовски ровно срезана, и вершина её съехала вниз, подняв кучу песка и пыли. Я воспользовался моментом и атаковал уже другим занпакто:
— цуги, но маи, Хакурэн! — Ледяной замораживающий на своём пути всё луч сорвался с сираюки и полетел в Урахару. В отличие от способности Масамунэ, от этого луча так просто не увернуться — он замораживает всё вокруг себя, но Урахара выставил какой-то щит, как в фантастике, и луч цуги но маи разбился об него, не причинив шляпе ни какого вреда. Прискорбно, но моего опыта не хватает, чтобы противостоять ему. Нда… Опыта. Точнее его вообще нет, как тут забороть Урахару? Осталось только понадеяться на тактику количественно-качественной разницы и ударить по нему самым сильным, чем только смогу.
— Кусанаги но цуруги! — крикнул я, ударив в полную силу. На этот раз удар был намного сильнее предыдущего, и вместо тонкого серпа в Урахару полетел большой, светящийся полумесяц из реяцу, причём под ноги тому. «Теперь то не увернёшься, гад!» — подумал я, но когда луч влетел в то место, где должен быть Урахара, тот просто исчез. Луч ударился в землю и, войдя ненамного, взорвался. Ой, бедная моя тушка! — меня откинуло назад взрывной волной, но не сильно. Тряхнув головой и придя в себя, я оглядел разрушения. Часть полигона была вспахана, а за тем местом, куда ударил Масамунэ, образовалась огромная траншея метров пяти в глубину и ширину. Ну, и метров пятьдесят в длину, так что вдалеке сходились края всё ещё дымящейся земли. От обилия духовных частиц, разлитых в воздухе я потерял возможность чувствовать Урахару.