Рэндольф остановился и начал внимательно озираться по сторонам. Рядом с нами, футов на пятьдесят над нашими головами, вздымалась гранитным конусом одна из главных башен моста. Многие говорят, что эти башни похожи на солонки и перечницы, но мне лично при виде их всегда вспоминаются далеки[4] из сериала «Доктор Кто». Ну да, я тупой. Можете в суд на меня за это подать. А телик, представьте себе, иногда даже бездомные смотрят. В приюте, в комнате отдыха или по компу в общественной библиотеке. Короче, способы знаем.
В ста футах под нами серой сталью поблескивала вода реки Чарльз. Поверхность ее покрывали клочки снега и льда, придавая ей сходство с телом огромного питона.
Рэндольф так сильно перегнулся через парапет, что я занервничал.
– Ирония судьбы, – пробормотал он. – Именно здесь… из всех предполагаемых мест…
– Давай-ка дальше про моего отца, – вновь потребовал я.
Рэндольф схватил меня за плечо.
– Глянь-ка вниз, Магнус. Что ты там видишь?
Я осторожно глянул.
– Ну воду.
– Да нет. Я имею в виду украшения над водой.
Я снова глянул. Внизу, примерно посередине между водой и нами, из каменной стены конусом выступала гранитная каменюга.
– Похоже на нос, – сказал я.
– Нет, это… Ну, в общем, с этого ракурса оно и впрямь несколько смахивает на нос, – согласился Рэндольф. – Но на самом деле это драккары викингов. Видишь, – указал он чуть дальше. – Возле другой колонны еще один такой есть. Поэт Лонгфелло, чьим именем назван мост, был совершенно пленен историей древних скандинавов и посвятил их богам поэму «Скелет в доспехах». Он, подобно Эбену Хорсфорду, верил, что викинги дошли до Бостона. Отсюда и эти носы-орнаменты их кораблей на мосту.
– Тебе бы экскурсии проводить, – нервозно хихикнул я. – Фанаты Лонгфелло наверняка бы отваливали за это хорошие бабки.
– Ты что, не понимаешь? – Пальцы Рэндольфа по-прежнему цеплялись за мое плечо, и это меня совершенно не успокаивало. – Люди множества поколений знали и верили. Интуиция, даже без доказательств, подсказывала им правильное решение. И викинги не просто так дошли до этого места. Оно для них было священно. Прямо под нами, на глубине этих вод, лежат останки их корабля-драккара с грузом немыслимой ценности.
– Ты лучше давай-ка дальше про моего отца, – снова потребовал я.
– Магнус, древние скандинавы пришли сюда в поисках оси миров. Ствола Мирового Дерева. Они его обнаружили…
Глухое «бум!» не дало Рэндольфу договорить. Мост тряхнуло. В миле от нас, среди частокола печных труб и остроконечных крыш Бэк-Бэя, взмыл толстый столб черного дыма и раскрылся грибом в вышине. Я вжался в парапет моста.
– М-м-м. Кажется, это неподалеку от твоего дома, Рэндольф.
Лицо его посуровело. Короткая белая борода поблескивала серебром под солнечными лучами.
– Магнус, время пошло. Протяни немедленно над водой руку. Меч там, внизу. Позови его. Сосредоточься на этом желании, как будто для тебя нет ничего важнее на свете и ты жаждешь этого больше всего.
– Меч? Слушай, Рэндольф, я понимаю: денек для тебя сегодня тяжелый выдался, но…
– Сделай это! – оборвал он меня.
Металл в его голосе поверг меня в дрожь. Он несомненно страдал безумием со всем своим этим навязчивым бредом о древних кораблекрушениях, богах и мечах. Но вот столб дыма-то над Бэк-Бэем был вполне себе настоящим. Вдалеке уже выли сирены пожарных машин. Водители на мосту высовывались из окон поглазеть и поснимать на телефоны.
Вынужден вам признаться: слова Рэндольфа вызвали во мне отклик. И ощущая какой-то частью своей души, что настраиваюсь на совершенно неправильную тональность и веду себя как законченный идиот, я вытянул над рекой руку.
И ничего не произошло.
«Естественно, ничего, – одернул я себя мысленно. – По-другому и быть не может».
Мост тряхнуло сильнее, чем в первый раз. Бегун вдалеке от нас споткнулся. У меня за спиной послышались скрежет и лязг металла. Я обернулся. Одна из машин втесалась в багажник другой. Водилы вдарили по клаксонам. Над крышами Бэк-Бэя взмыл новый столб дыма. Пепел и оранжевые угольки взлетали вверх, словно там извергался вулкан.
– Теперь это гораздо ближе, – отметил я. – Похоже, кто-то нацелился на нас.
Я очень надеялся, что Рэндольф мне возразит: «Перестань пороть чушь. Конечно же, нет!»
Но он вдруг начал стареть у меня на глазах. Морщины сделались четче и потемнели, спина ссутулилась. И, тяжело навалившись всем телом на трость, он с мольбою забормотал:
– Пожалуйста, только не снова. Только не как в прошлый раз.
– В прошлый раз? – вырвалось у меня, но я тут же сообразил, о чем он: шторм среди ясного неба, огонь…