Голова моя пухла от впечатлений. Чувства были обострены до предела медом волшебной козы. И я понял, что дело дошло до нашей части стола, только в тот момент, когда Хельги выкрикнул:
– Магнус Чейз! Поднимись, и мы вместе порадуемся твоему мужеству!
Глава XV
В мое видео запустили вирус
Моим мужеством не впечатлился никто.
Пока его демонстрировали на экранах, я весь изъерзался, а зал сначала окутывало разочарованное молчание, а затем вся эта публика забурчала и заворчала, временами взрываясь недоуменным смехом.
Происходящее зафиксировалось на камере лишь разорванными фрагментами. Я на мосту лицом к лицу с Суртом в момент, когда он вызвал огненный ураган. Камера крупным планом хватает меня, грозящего Сурту ржавой железкой. Появляются Хэрт и Блитц. Блитц врезает Черному по башке знаком «Уступите дорогу утятам!». Игрушечная стрела Хэрта с жизнерадостным писком врезает по моей заднице. Сурт наносит мне удар в диафрагму и лупит ногами по ребрам. Я извиваюсь от боли. Меня тошнит. Дальше кадры мелькают и прыгают. Камера останавливается, когда я уже прижат к парапету моста. Сурт кидает в меня асфальтово-огненное ядро. Я взмахиваю мечом и промазываю. («О-о-о!» – стонет зал, когда раскаленный асфальт врезается в мое брюхо.) Сурт меня атакует, и мы с ним вместе летим через парапет вниз, брыкаясь и извиваясь. Камера берет четким и крупным планом момент, когда мы вот-вот ударимся о воду. Меч торчит из живота Сурта, но руки мои не на эфесе, а стискивают толщенную шею противника.
По залу пошло неуютное бормотание.
– Но это же было совсем по-другому, – не выдержал я. – Кто-то все здорово подредактировал. В шутку, что ли?
Сэм сидела с окаменевшим лицом.
Гунилла за столом танов ухмыльнулась. Теперь я все понял: «Это была ее камера. И ее редакция».
Видимо, ей хотелось свести какие-то счеты с Сэм. Вот она и смонтировала кадры так, что я выглядел идиотом. Честно сказать, задача была не слишком трудна.
Хельги поставил кубок на стол.
– Самира аль Аббас. Прошу объясниться.
Руки Сэм комкали зеленый платок. По-моему, ей больше всего хотелось укрыться им с головой в надежде, что после этого все исчезнет. И я ее понимал.
– Магнус Чейз погиб храбро, – сказала она. – Он выступил в одиночестве против Сурта.
В зале опять поднялось недовольное бормотание.
Один из танов встал.
– На каком основании ты утверждаешь, что это был именно Сурт? Бесспорно, мы видели огненного йотуна. Однако пытаться нас убедить, что на мосту оказался сам лорд Муспелльхейма…
– Я вполне отвечаю за то, что видела, Эрик Бладекс! – выкрикнула Самира. – Магнус Чейз, – указала она на меня с таким видом, словно я был прославленным призовым конем, – спас множество жизней на этом мосту. Видеоролик не отражает полной картины. Это действительно героический подвиг. И тот, кто его совершил, достоин быть среди павших воинов.
Из-за стола поднялся еще один тан:
– Но он ведь погиб не с мечом в руке.
– Лорд Оттер… – чувствовалось, что Сэм едва держит себя в руках. – Таны и прежде не всегда обращали внимание на эту деталь. Держал или нет Магнус Чейз в руках меч перед самым моментом гибели, не так уж важно. Он храбро погиб в бою, а это все-таки главное в Законе Одина.
Лорд Оттер высокомерно фыркнул.
– Премного тебе благодарен, Самира аль Аббас, дочь Локи, за то, что ты учишь нас понимать Закон Одина.
Напряжение в зале выросло градусов эдак на тридцать. Рука Сэм потянулась к топору, и, наверное, только я разглядел, как дрожали у нее пальцы.
Имя Локи мне было известно. В скандинавских мифах это могущественный злодей, рожденный от великанов, и злейший враг богов. Но если Сэм его дочь, почему она здесь и каким образом стала валькирией?
Наши с Гуниллой взгляды случайно пересеклись. Ох, как же она наслаждалась создавшейся напряженкой. И, по-моему, прилагала большие усилия, чтобы спрятать победоносную улыбку. Ну, если она дочь Тора, то ясно, почему ненавидит Сэм. В старых историях ее предок и Локи вечно бьют друг другу морду.
Таны принялись совещаться по поводу ситуации. Наконец управляющий Хельги сказал:
– Самира, мы не усматриваем в смерти этого юноши ощутимого героизма. Нам показали гнома и эльфа с игрушечным оружием…
– Гнома и эльфа? – вырвалось у меня, но Хельги, словно не слыша, продолжил:
– …Огненного йотуна, который упал с моста, прихватив с собой юношу. Разумеется, если сын Муспела приходит в Мидгард, это следует расценить как нештатную ситуацию, но такое случалось и раньше.