─ Я люблю тебя, болбесище! ─ Келли почти рычала на него, приблизившись к нему нос к носу, рассвирепев от того, как он легко отказывается от нее. — Вот что я собиралась тебе сказать!
Отпустив ухо, она схватила его за грудки, крепко сжав тунику, сшитую для него. Удерживая его на своем уровне, Келли спустила с цепи свою безжалостную мегерину сторону на этого большого тупицу.
─ И если ты думаешь, что я тебя отпущу, то ты идиот!
Он ошеломленно моргнул.
─ Все правильно, идиот! Теперь это мой дом, и не забывай этого, Сейбер! Мой дом! ─ зарычала она, дернув его за тунику так сильно, что их носы неловко столкнулись. ─ Моя крепость! Мое королевство! Мой муж! Мой!
Сейбер уставился на нее. Она схватила его за уши и поцеловала.
Он ошалел от проявления собственнических чувств. Обхватив ее за талию и оторвав от пола, он закружил их, пока не налетел на наружную стену, опершись на которую и прижимая Келли к себе, он возвратил ей поцелуй с таким же рвением. Все правильно: это его жена, и он должен верить ей, поскольку она вопила об этом как фурия. Или скорее, как рыжая бестия. Его жена! Между поцелуями ему удалось выдохнуть:
─ Келли… джинга, я так люблю тебя!
─ М-м-м, также… ─ она ухитрилась произнести это сквозь поцелуи, которыми покрывала его лицо. Затем он чуть отстранился, ослабляя ее нападение на его магически-выбритую кожу.
Сейбер откинул голову, осторожно упираясь ею в камни.
─ Что случилось?
─ Надо рассказать Ридану, что произошло. ─ Она вздохнула и поморщилась, прерывая поцелуй. ─ И я чувствую себя виноватой от желания бросить тебя на пол и заняться с тобой любовью, в то время как я, в той или иной степени, создала целое бедствие: Доминор, Треван, мандариты…
─ Судьба есть Судьба, ─ напомнил ей Сейбер, уступая фатуму. Он удерживал Келли еще минуту, а затем опустил на пол. ─ Это произошло бы в любом случае. ─ Взяв ее за руку, они пошли вверх по лестнице. ─ Мы можем ненавидеть ее и как хотим сопротивляться, но это наша Судьба, если предсказано истинным Провидцем. Пойдем, расскажем моему брату вместе.
Им не потребовалось много времени, чтобы перейти из восточной башни Морганена в северо-восточную Тревана, а затем в северную Ридана. Она ближе всего подступала к одному из двух горных хребтов острова. Войдя с крепостного вала внутрь, Сейбер провел Келли в комнату, находящуюся вровень с валом на сторожевой стене. Только сюда Ридан позволял своим братьям, а теперь еще и невестке входить в своих владениях.
Амбразуры были завешены черными бархатными шторами. Одна пара была приоткрыта, позволяя узкому лучу света проникать через щель бойницы внутрь тускло освещенной комнаты. На подставках несколько световых шаров, молочно-белые сферы были не зажжены, а посередине комнаты стоял большой стальной диск ─ гонг, висящий на выкрашенной в черный раме. Келли подумала, что лейтмотив сплошного черного был капельку избыточен. Но это же Ридан.
Сейбер подошел к раме и поднял обтянутый кожей жезл, подвешенный к ней на шнуре.
─ Я здесь, брат.
Они оба вздрогнули и повернулись к глубокой нише юго-восточного окна. В ней стоял Ридан. Ни один из них не заметил его. В черной одежде и с черными волосами Ридан просто сливался с такими же черными занавесями, откинутыми с одной стороны. Он стоял в стороне от косого луча солнечного света, глядя из тени на башню своего брата.
─ Ридан, Треван… ─ Келли попыталась рассказать, но умолкла, не в силах заставить себя поведать этому пугающему, погруженному в раздумья мужчине о том, что случилось. В некотором смысле это была ее вина, если верить в Судьбу.
─ Думаете, я бы не узнал, когда мой близнец был ранен? ─ пробормотал избегавший света волшебник, пока они оба смотрели на него, не зная, с чего начать.
─ Мандариты похитили Доминора, ─ объяснил Сейбер, опуская жезл и направляясь к своему младшему брату. Келли пошла за ним, и он продолжил: ─ Треван попытался добраться до Дома, и его подстрелили. Несмотря на ужасную боль, он сумел выплыть, и Эванор привез его в замок. Рана заживает, и Треван идет на поправку, благодаря успешно перелитой крови моей жены.
Келли подошла к Ридану и дотронулась до его руки. Он посмотрел на нее с удивлением, как будто к нему никогда раньше не прикасались. Келли догадывалась, что это вполне возможно, потому что она никогда не видела даже братских объятий. Это было так печально.
─ Я очень сожалею, Ридан. Я не могу избавиться от мысли, что должна была быть осмотрительней и предотвратить все это. Но похоже Бедствие готово цепляться за мои каблуки.
Странно, но это заставило темноволосого мужчину расхохотаться. Или не странно. В конце концов, это же Ридан. Недоумение отразилось на лице Сейбера. Даже его братья не всегда понимали его. Улыбка вышла жалкой и грустной.
─ Может быть теперь, когда ты признала это, то больше ничего не принесешь… и остальные смогут двигаться дальше и приложат все усилия, чтобы избежать собственных Судеб.
─ Удачи, ─ пробормотал Сейбер, и тут же получил от жены локтем под ребра.
Ридан покачал головой, отчего черные волосы скользнули по плечам.
─ Я мог бы наслать шторм и потопить их корабль… но так есть риск утопить Доминора. Как его близнец воспринял известие?
─ Плохо,─ констатировала Келли, вспоминая, как ужасно выглядел Эванор, побледнев от напряжения, чувства вины и горя.
─ Думаю, он заботился о твоем близнеце, чтобы облегчить вину за свою собственную утрату, ─ добавил Сейбер для влюбленного в ночь брата.
Ридан кивнул.
─ Я помогу Морганену и Эванору сделать особенное зеркало, настроенное на Дома… но в его отсутствие это потребует времени. Чтобы ускорить создание и настройку на его непосредственное присутствие, можно использовать магический кристалл, расширяя диапазон большинства зеркал. В конечном счете, мы найдем его, и Эв сможет ему спеть. Пусть знает, что он не одинок. ─ Он повернулся уйти, бросив напоследок взгляд на свою невестку. — Пока же он в относительной безопасности. Песнь Сыновей Судьбы обеспечит это как ничто другое.
─ Я верю твоим словам, ─ согласилась Келли, приняв это как данность ее новой жизни в реальности полного волшебства. Она посмотрела на мужа, он молча, утешая и поддерживая, взял ее за руку.
И хотя он немного ревновал к вниманию, оказываемому ей его братьями, Сейбер не мог выразить недовольства реакцией Ридана. Что-то в Келли заставляло его молчаливого, замкнутого, погруженного в себя брата хоть немного высунуться из своей раковины. Это стоило того ─ наблюдать восхищение братьев единственной среди них женщиной.
Уже почти покинув их, Ридан обернулся и оглядел своих родственников.
— Сестрица, не заходи дальше этой комнаты. Ударь в гонг, если буду нужен, я услышу и приду. Или позови меня через Эванора. Но дальше не смей заходить. Никому не должно знать, что находится далее.
─ Я уважаю твою тайну, ─ согласилась Келли. Улыбнувшись, она обвела свободной рукой комнату. ─ И я должна оставить в покое ваши башни от своих безумных порывов к уборке? Хотя учитывая факт, что Сейбер больше не холостяк, его башня теперь в моем полном распоряжении.
─ Мы обсудим это в другом месте, ─ сообщил ей Сейбер, вытаскивая ее наружу, поскольку его брат скрылся вниз по лестнице.
Подъем к покоям главной башни был долгим. Когда Келли преодолела последнюю ступеньку, она подошла к восточным окнам, через которые однажды вылезла, думая, что ее заперли, хотя двери просто заклинило. Встав коленями на мягкие подушки скамьи, она всмотрелась в далекое море.
Корабля больше не было даже на горизонте. Доминор действительно пропал, схвачен группой мужчин, отчаянно нуждающихся в магическом преимуществе перед гендерно-одаренным врагом. Келли покачала головой.
─ Говоря о вашей битве полов…
─ Ты о чем? ─ спросил Сейбер, становясь за ней, коленопреклоненной на мягкой скамейке у узкой амбразуры на вершине донжона.
─ В моем мире только последние лет сто мужчины перестали себя очень плохо вести по отношению к женщинам… я ведь так тебе говорила? ─ добавила она, обернувшись к нему. — Так было… и так есть во многих королевствах. Мы, женщины, были вынуждены тяжело бороться за признание наших законных прав, равноправия с мужчинами… и должна признаться, что до сих пор, даже в моей родной стране, равноправное партнерство признается не всеми. Сначала, когда я попала сюда, это меня обеспокоило. Я думала, что вы будете поступать так же, как действовало бы большинство мужчин в средневековую эпоху моего мира ─ эпоху, когда одевались как ты и твои братья. Шовинистически, снисходительно и слишком высокомерно из-за штанов.