– Наверное, они передавали квартирмейстеру информацию о скором приезде их капитана и просили подготовить офицерские апартаменты получше, – пояснил Стэммел.
– В общем, больше я его не видел ни до ужина, ни в столовой. И только вечером он пришел к нам в казарму. Наш взвод распределили по разным работам, но мы с Пакс управились со своим заданием довольно быстро. Вернувшись, мы вспомнили, что Сиджер велел нам подумать, какой будет оплетка на рукоятках мечей, которые нам выдадут. Пакс показала мне, как делать простую плотную косичку из кожаных полосок, и я как раз сделал несколько витков, когда капрал Стефи вошел в казарму, осмотрелся и прямиком направился к Пакс, сказав, что хочет поговорить с ней.
– Он выглядел и действовал так же, как и днем?
– Не знаю, сэр. Может быть, он был чуть более румяным и как-то странно целеустремленным, но я как-то не придал этому значения. Так вот, он отвел Пакс в глубину помещения, крепко держа ее за руку. Капрал резко усадил Пакс на одну из коек, а сам сел рядом и стал что-то говорить. Скорее всего, он предлагал ей переспать с ним, потому что Пакс выглядела очень рассерженной; сначала она покраснела, а потом вдруг побелела как полотно, стала оглядываться в поисках поддержки, но что мы могли сделать? Он же старший по званию. Он говорил громче и громче, пока наконец и до нас не донеслось… – Тут Сабен словно споткнулся.
Стэммел твердо сказал:
– Ну же, повтори его слова.
– Он сказал, что Пакс стала командиром отделения, заработав это звание своим телом. Это прозвучало ужасно, сэр; я уверен, что ему не следовало так говорить. Пакс не на шутку рассердилась и безуспешно попыталась вырваться из его рук. И тут я понял, что лучше будет найти кого-нибудь из начальства. Но ни вас, ни наших капралов не было поблизости, а кричать я не хотел, чтобы не привлекать лишнего внимания к беспорядкам в казарме нашего взвода. В общем, я не сразу разыскал проходную в офицерские покои, через которую дежурные меня не пропустили и даже поначалу не хотели ничего передавать для вас. Теперь я понимаю, что мне не следовало уходить из казармы, но я и подумать не мог, что все так кончится.
– Да, кто знал, что дело обернется избиением. В любом случае, если в казарме начинаются беспорядки, немедленно сообщи дежурным из числа рядовых, охраняющих оружейные и вещевые склады новобранцев. Ладно, вспомни-ка, кто еще был в казарме, когда пришел капрал Стефи, и кто вышел раньше тебя.
– Там были Коррин, Дженс, Луртли, Пиннева и Вик. По-моему, Вик вышел как раз в тот момент, когда зашел капрал. Про остальных я не помню, я все время смотрел на Пакс.
– Сабен, только честно, ты когда-нибудь предлагал Пакс переспать с тобой?
– Нет, сэр. Хотя я бы не отказался. Но ей и без меня хватает Коррина с его приставаниями, и мне не хотелось добавлять ей таких же проблем. Если она захочет, она сама даст мне понять. А так – мы просто хорошие приятели.
– Хорошо, Сабен. Спасибо, можешь идти.
– Сэр, разрешите попросить вас: не дайте никому еще добавить ей боли и мучений.
– Я сделаю все, что будет в моих силах.
– Но, сэр…
– Хватит, Сабен. Поговорили. Возвращайся в казарму.
Час спустя, переговорив со всеми вызванными новобранцами, Стэммел позвал обоих капралов и, вздохнув, сообщил им:
– Ну что ж, все абсолютно ясно. Судя по всему – вам тоже. Но, к сожалению, есть еще капитан Седжек, а я предпочел бы иметь дело в такой ситуации с кем угодно, но не с ним.
– Да, этот офицер – крепкий орешек, – осторожно согласился Девлин.
– Упрямый как осел, чего там говорить! – выпалил Стэммел. – Если он вобьет себе что-нибудь в башку, его уже не переубедишь ничем. Самые веские доказательства для него – полный ноль…
– Но вы же можете настаивать, чтобы дело разбирал капитан Валичи, – вдруг выпалил Боск.
– Видит Тир, ты прав! Как же я мог забыть? Ведь Валичи не сдавал Седжеку полномочий, уезжая на эти несколько дней. Пакс – новобранец, а значит, она подчиняется капитану Валичи. Седжек воспримет это как личное оскорбление, но ничего не поделаешь; зато он будет вынужден согласиться… Надеюсь, – более осторожно добавил Стэммел и, махнув рукой, направился в сторону резиденции герцога, где располагались и жилые помещения офицеров.
У ворот он был остановлен часовыми.
– Мне нужно поговорить с капитаном, – сказал Стэммел.
– Он уже поднялся к себе, – ответил один из охранников. – Вы уверены, что стоит беспокоить его по вашему делу?
– Он еще не спит, – возразил Стэммел, кивая на освещенное изнутри окно кабинета капитана. – И я хочу поговорить с ним прежде, чем он ляжет спать.
– О чем?
– Просто сообщите ему, что я хочу его видеть. Он меня примет.
– Под вашу ответственность, Стэммел.
– Да уж понятно.
Вдвоем они пересекли двор и подошли к часовому у дверей. Тот посторонился и сказал:
– Проходите, сержант. Дорогу вы знаете – по коридору направо, вверх по лестнице, вторая дверь слева. У вас есть с собой оружие?
Стэммел вздохнул и протянул часовому свой кинжал.
– Спасибо, сэр, – последовал ответ.
Часовой чувствовал себя как-то неловко, словно он лично не доверял сержанту Стэммелу.
Пройдя до знакомому маршруту, Стэммел одернул тунику и постучал в нужную дверь.
– Входите, Стэммел, – раздался голос капитана, писавшего что-то за столом в свете двойного масляного светильника. – Ну что, сержант, проведали своего новобранца?
На лице Седжека и всегда-то трудно было прочесть хоть какое-то выражение, а в столь щекотливой ситуации оно и вовсе походило на бесстрастную маску.
– Да, сэр.
Стэммел остановился да полпути между дверью и письменным столом.
– Ну, и?..
– Сэр, мне как-то не по себе из-за всего этого…
– Кости Тира! Да кто ж говорит, что вы должны быть счастливы оттого, что один из ваших новобранцев свихнулся и стал бросаться на старших по званию? Впрочем, случай нечастый, но не единственный. Как она там – угомонилась в камере?
– Сэр, по словам конвоиров, она не оказывала им сопротивления, и сейчас она не подает признаков агрессии.
– Еще бы, она ведь столько ее растратила. Нет, сержант, я все равно поражаюсь этой девице. Конечно, она здоровая как мужик, но, чтобы новобранец вступил в рукопашную со Стефи и чуть не убил его – это просто невероятно. Вы и сами знаете, что в поединках без оружия со Стефи мало кто может сравниться. Но мы отвлеклись. Я полагаю, что пришли вы ко мне не с очевидными мыслями и рассуждениями, а с чем-нибудь необычным. Итак, я слушаю вас, сержант.
Набрав воздуху в легкие, Стэммел сказал:
– Сэр, я полагаю, что в этом деле выяснено далеко не все.
– Разумеется, сержант. Девчонка наверняка слепила собственную версию случившегося.
– Нет, сэр, дело не в этом.
– Так в чем же? Не томите меня – я умираю от любопытства.
– Капитан, я бы очень хотел, чтобы вы спустились вниз и осмотрели бы ее, просто заглянули бы в ее карцер на минуту. Или пошлите кого-нибудь, кому вы доверяете.
Капитан Седжек удивленно поднял брови. «Опасный сигнал», – сокрушенно подумал Стэммел.
– А что с ней, сержант? Она еще и пьяна?
– Нет, сэр. Избита.
– Избита? Вы уверены? Я видел роскошный синяк под глазом, разбитый нос, – впрочем, вполне вероятно, что и сломанный. Но, пожалуй, и все.
– Нет, сэр. Не все. Далеко не все и не самое страшное.
– Ну, может быть, конвоиры дали ей пару пинков или оплеух, если она не хотела подчиняться им.
– Они утверждают, что не трогали ее. Наоборот, по их словам, она не оказывала сопротивления, да, пожалуй, не смогла бы, даже если бы и захотела. – Стэммел вздохнул. – Сэр, в том состоянии, в каком она сейчас, – ей не то что сопротивляться, ей стоять невмоготу. Удивляюсь, как она смогла нанести столько травм Стефи. Скажите, насколько его состояние действительно серьезно?
– Он в лазарете; говорят – будет жить. Два пальца сломаны, царапины и следы удушающего захвата на горле и, не знаю, что еще. Он был в бреду и почти не мог ничего сказать мне. Врач попросил оставить его в покое, дать бедняге выспаться. Нет, Стэммел, что бы ни было, а здесь все ясно: эта соплячка набросилась на капрала. Если ей и досталось – то поделом.