– Так вот что значит “настоящая” тренировка, – проходя мимо него в дом, к лохани с водой, бросил я и добавил уже громче, чтобы было хорошо слышно во время плеска воды. – Так тебя тренировал твой наставник, тот отшельник?
– Нет, – раздалось снаружи дома. – Меня он тренировал гораздо жёстче. Но тебе с таким не справиться.
Я промолчал, продолжая смывать с себя засохшую кровь. Не стал даже и спрашивать, как же именно тренировался Эрик. И представлять этого тоже не хотелось.
Пока я надевал рубаху и кожанку, Эрик спустился ненадолго к Книжнику, в подвал, а после – набросил на себя накидку, взял сплетённую из тонких ветвей корзину и направился за порог.
– Ты за грибами-ягодами? – усмехнулся я. – Мне идти с тобой?
– Нет. У тебя есть чем заняться, – ответил Эрик, выходя из дома.
“Ну да, озадачил ты меня своими упражнениями на контроль магии”, – подумал я и решил незамедлительно приступить к практике. Это не давало мне покоя.
Усевшись на скамье снаружи дома, я вновь начал прилагать усилия, чтобы заставить пламя двигаться между ладонями. Через довольно большой промежуток времени, за который я так и не смог добиться даже минимального результата, вернулся Эрик с полной корзиной грибов, кореньев и ягод, и Книжник вновь удивил меня своим кулинарным талантом, добавив ещё несколько ингредиентов из своих личных запасов.
– Никогда не думал, что можно приготовить отличный суп практически из ничего, – восхитился я и отправил в рот жменю ягод.
– Какой у тебя воспитанный подручный, Эрик! Благодарю за похвалу, юноша, – улыбнувшись, слегка склонил голову Книжник.
– Что важнее, есть ли успехи в поиске информации? Хоть что-то? – серьёзно спросил наставник.
– Пока нет. Имей терпение.
Подкрепившись, каждый из нас занялся своим делом. Книжник продолжил копаться в книгах, я снова возобновил свои тщетные попытки совладать с волшебством, выйдя на поляну, а Эрик тем временем сидел на скамье и с интересом наблюдал за моими потугами, покуривая трубку.
Так и прошёл первый день пребывания в гостях у Книжника.
– Быстрее! Уклоняйся! – выкрикнул Эрик ранним утром второго дня, одновременно атакуя меня, широко замахнувшись мечом.
Я отскочил назад и стал в защитную позицию, держа перед собой меч.
– Это не уклонение, а отскок, – продолжал учить меня наставник. – Ты должен уметь уклоняться от меча, проходя прямо под ним или рядом с ним и сразу контратаковать. Понятно? Ты же должен был видеть, как я сражаюсь. Тебе следует поступать так же.
– Это слишком экстремально для меня! – тяжело дыша, взвыл я. – Я пока не готов к такому!
– Ты должен это уметь, если хочешь побеждать противников и оставаться в живых. С этого момента я запрещаю тебе атаковать простыми ударами. Только после уклонения. Это научит тебя грации во время боя. Уяснил?
– Но зачем всё это? Если уметь правильно парировать удары врага, то можно с лёгкостью обойтись и без уклонений. Зачем подвергать себя опасности ради этого умения?
– Вот зачем, – сказал наставник, воткнул меч в землю и пошёл на меня. – Нападай.
– Но ты же запретил… – попятился я.
– Нападай!
Я послушно ударил с размаха, продолжая отступать, а Эрик проскользнул прямо под клинком, не сбавляя шаг. Затем я, крутанув меч, ударил сверху вниз, но Эрик в молниеносном развороте изящно уклонился от моего меча, оказавшись сбоку, после чего схватился за рукоять и резко ударил ей мне по лицу. Не успев никак отреагировать, я отшатнулся назад, а Эрик с силой вырвал у меня из рук меч, и в следующее мгновение я почувствовал, как что-то хлестнуло по груди. Чувство боли опередил удар ноги в живот, поваливший меня на землю. Я машинально прижал руку к груди, и стало ещё больнее. Затем я с опаской взглянул на руку. Кровь окрасила ладонь и пальцы в тёмно-красный. От увиденного боль стала ещё сильнее.
– Теперь понял, зачем это нужно?
Но я ничего не понимал. Тупо таращился на рассечённую грудь и пульсирующую из раны кровь, в панике хватая ртом воздух и скуля от боли.
– Вот чёрт! Кажется, не рассчитал, – выпалил Эрик, склонившись надо мной. – Терпи.
Он протянул руки над раной, и всё тело пронзила ещё более ужасная боль, заставившая содрогнуться. Кровотечение остановилось почти сразу, а затем и сама рана начала затягиваться прямо на глазах. Вновь вытерпев лечение, я с огромным облегчением вздохнул и откинул голову на землю.