– И вы в том же духе?
– Это вы о Рыжем?
– Ну, а о ком же? Он же у нас подлинный. Все остальные подделки.
– Не стоит о нём так говорить. Он не лучше и не хуже нас с вами. К тому же он ни словом не обмолвился о вас. И вообще, ему надо сказать спасибо. Ведь это он нашёл в вашем сарае меч. Кто-то другой давно стащил бы.
Рита уже помалкивала, поглядывая на дорогу.
– Теперь поверните направо. Мы почти приехали.
– Как скажешь, – учтиво отозвался Панчик, зная, как подобный тон усмиряет строптивых женщин. – Дело в следующем. Я хочу, чтобы ты была в курсе всех моих планов. У меня есть человечек, через которого это дело можно решить. Реализовать подобную вещь в России нереально. Надеюсь, ты это понимаешь. Можно схлопотать. Да и вообще, ценителей такого клинка у нас вряд ли найдётся. – Согласна?
Рита молчала.
– Этот человек – японец. И ещё не факт, что он не подожмёт хвост, когда узнает историю происхождения этой игрушки. Но думаю, что попробовать можно. Но дело ещё вот в чём. Тебя же интересует цена. Тебе же нужны деньги для операции.
Панчик остановил машину, потому что они, как ему показалось, приехали, и потому что Рита плакала, закрыв лицо ладонями. Он молчал.
– Что случилось, Рита?
– Неужели я похожа на продажную шлюху!?
– Ты не похожа на шлюху. Могу тебя успокоить.
– Ты хоть понимаешь, на что меня толкаешь! Я уже не говорю о профессиональной этике.
– Да при чём тут этика!? – вспылил Панчик. Причём тут какая-то этика, когда тебе срочно нужны деньги. Твоя очередь на операцию к пластическому хирургу две тысячи восьмая, а ты сидишь и ни хрена не делаешь. Или ты думаешь на алиментах разбогатеть? Тебе предлагают реальный шанс решить свои проблемы, а ты начинаешь молоть всякую чепуху. Не сегодня – завтра на тебя наедут настоящие бандиты, и тогда тебе придётся либо увольняться с работы, либо… Да что я говорю? Тебе деньги нужны или нет?
– Деньги всем нужны. – Рита стала приходить в себя и устранять неполадки на лице. – Деньги нужны всем. Тебе, как видно, больше других. И все двадцать четыре часа в сутки ты только о них и думаешь. Где бы и у кого бы их вытянуть. Именно поэтому ты собираешься, быть может, единственную уникальную вещ в России продать какому-то японцу. А у них этих мечей куры не клюют.
– Деньги мне нужны. Ты права. Но я поступаю так не только поэтому. Я поступаю так потому, что это моя единственная возможность на сегодняшний день решить свои проблемы. Это подарок, от которого я не могу отказаться, потому что другого такого может не быть уже. И я его не упущу. Будь уверенна. Потому что в противном случае один большой дядя отметёт у меня хату, и я вместе со своей женой хохлушкой и дочкой окажусь в лучшем случае в бараке, а в худшем – на тротуаре. Я этого не хочу. И жена не хочет. Что она, по-твоему, скажет, когда узнает, что у меня был шанс, а я им не воспользовался. Что молчишь? А что скажет твой сынок, когда вырастет и поумнеет. Он спросит маму: «А почему ты, моя дорогая мамочка, не нашла бабулек для нормальной операции по трансплантации ткани? Разве ты не знала, что к десяти годам окончательно формируется костная ткань черепа, а вместе с ней и мимические мышцы лица. А когда такое происходит, то любая пересадка не пройдёт незамеченной. Она попросту уже не будет иметь смысла. Во всяком случае, для такого красивого мальчика, как я». А я несколько не сомневаюсь, что у тебя красивый ребёнок. Что молчишь? Дело в том, дорогая моя Рита…
– Я не твоя!
– Молчи, не перебивай, когда мужик говорит. Дело в том, дорогая моя Рита, что мы должны быть безупречны. В любой момент нашей жизни от нас что-то может зависеть, и никто не должен упрекнуть нас в том, что мы были не на высоте. Ты уверена, что твой сын не упрекнёт тебя?
– А откуда он узнает?
– Не будь дурой! Ладно. Молчишь? Давай тогда так. Если на три моих вопроса ты ответишь
одним словом «нет», тогда будет по-моему. Только отвечай честно. Договорились?
– Задавай свои вопросы, – почти прошипела Рита.
– Твоему сыну в жизни этот меч понадобится?
На какое-то время Рита растерялась, удивлённо поглядывая в зеркало заднего вида на Панчика
– Ну так что? Да или нет?
– А почему ты за него решаешь? Может, он будет думать не так, как я?
– Да мне плевать на то, как будет думать твой пацан, когда вырастет! С красивым лицом или с
заячьей губой во все зубы! Ты лично как думаешь? Я же не его, а тебя спрашиваю.
– А ты жестокий, и не так прост, как мне показалось.
– Тебе показалось, потому что я дурак! Терплю твоё упрямство уже целый час. Или все бабы
такие? Привыкли, чтобы их уламывали.
– Нет.
– Что нет? – не выдержал Панчик.