Выбрать главу

— Мус! — выкрикнул Нептаин, направив слабую волну телекинетического толчка, опрокинувшую изнаночника на окровавленный пол.

«Я буду звать его Васьком». — решил для себя Арким.

Нептаин нанёс рубящий удар по правой ноге висооха, ощутив рукой сопротивление перерубленной кости. Второй удар пришелся по левой ноге, из-за чего смертельно опасный изнаночник превратился в опасного инвалида-колясочника, которому никогда не суждено сесть в кресло-каталку.

«Руби руки!» — посоветовал меч.

Нептаин не замедлил прислушаться к совету и двумя уверенными движениями отсёк изнаночнику руки. В этот момент в коридор выбежали дружинники, преследовавшие висооха. Эднагина, в отличие от отвлёкшегося на новые действующие лица Нептаина, молниеносно среагировала на дёрнувшегося висооха и проколола его череп коротким копьём.

— Благодарю. — кивнул ей Нептаин, видя, что висоох почти успел куснуть его в ногу, лихо выполнив рывок всем корпусом, при этом не прибегая к помощи конечностей, которых у него не было.

— Ты… — узнал Нептаина один из дружинников. Кольчуга на нём была пропитана кровью, как и нептаиновская, шлем помят, а в средней длины бороде торчали кусочки плоти. — С тобой наш старшой хочет поговорить. Где остановился?

— У Анома в таверне, что недалеко от ворот северных. — ответил Нептаин.

— Мы придём как закончим тут. Меня Гламомиром кличут. — сообщил бородатый дружинник. — Вы идите, отдыхайте, тут делов на пару десятков, много народу не нужно. И тебя звать как?

— Нептаин, сын Саенвана. — представился Нептаин с легким поклоном.

— Идите отсюдова, отдыхайте. — Гламомир выдернул из бороды чей-то отрубленный мизинец.

Нептаин кивнул и дал знак Эднагине идти наружу.

«Поговорим в таверне, когда помоетесь и пожрёте». — пресёк все вопросы Арким.

//В таверне//

— Ну что, готов получать предложение, от которого будет очень сложно отказаться? — с ехидцей спросил Арким у Нептаина, когда тот, сытый, отмытый и с замазанными царапинами и ранами, разлёгся на кровати.

— Это какое? — удивленно спросил Нептаин в ответ.

— Да такое себе предложеньице… — Арким замолк ненадолго. — А вот, уже беседуют с трактирщиком.

— Да что за предложение? — оказывается, Эднагина всё это время томилась в ожидании ответа.

— Дружина идёт. Вакансий у них много открылось, готовы брать всех, кто хорошо себя проявил в обороне города. — решил не играть на нервах компаньонов Арким. — Сейчас будут сулить Непу бесплатных девах в борделях, серьезное довольствие, почёт и уважение, в общем всё, чем их самих когда-то заманили в дружину.

— А что, там этого всего нет? — с сарказмом спросил Нептаин.

— Есть, как не быть… — не стал отрицать меч. — Только не совсем в таком виде подаётся, да и не всегда. Довольствие будешь тратить на снаряжение, а если дурак, то на продажных женщин. Ещё там много времени в походах, поганая жратва, холод, слякоть, мокрые сапоги… Да ты и без меня знаешь, что это такое.

В дверь постучали. Это была такая себе дверь, изготовленная из тонких дощечек, которые скорее походили на побочный продукт производства настоящих досок.

— Нептаин, ты здесь? — спросил знакомый Нептаину голос. — Я этот, с обороны старший дружинник Ареом. Переговорить есть.

— Заходи. — разрешил Нептаин.

В помещение вошел виденный во время обороны города старший дружинник. Рука перевязана.

— Нептаин ты, стало быть? — осведомился Ареом. — Я Ареом, как и сказал. Предложение к тебе есть, зело выгодное.

— В дружину? — уточнил Нептаин.

— В неё самую. — кивнул Ареом, явно рассчитывавший увидеть способного вьюноша со взором горящим, который за всё хорошее и против всего плохого. — Довольствие хорошее, жильё, в случае ранений тяжелых, герцогский маг поможет исправить изъян, но не сразу. В борделе скидка, питание за счёт города.

Нептаин задумался. Думал минуты три.

— Нет, не заинтересован я службу герцогскую нести. — покачал он головой.

//POV. Арким, меч-покупатель. Центральный рынок града Лоодрейн. Через два дня//

— Покупай-налетай, пирожки горячие, с пылу-жару… подковы бронзовые, сносу нет, дешево… ткани конопляные, последний завоз…

Рынок вновь зажил своей жизнью только через неполные два дня после штурма города изнаночниками.