А на выходе нас ждал всё тот же меланхоличный охранник.
— Передумали? — скривил он рот в усмешке. А глаза так и остались холодными. Не нравится мне этот тип. Слишком уж ему плевать.
— Закончили. — ответил на это Нептаин, встряхнув окровавленный мешок с крысиными головами. Кровь у изнаночников традиционно чернее, чем у людей, это бросается в глаза. Секьюрити всё правильно понял.
— Ой, а вы что, передумали? — всплеснула руками Килана.
— Вот свидетельство, что мы закончили работу. — доложил Нептаин, открывая мешок с головами. — Это была группа изнаночников.
— Ой, а это же мууксары! — опознала наших жертв Килана. — Ох, товар небось попортили…
— Есть такое. — кивнул Нептаин. — Что про оплату?
— Только когда удостоверюсь, что склад безопасен. — ответила Килана. — Дитиген, сходи проверь. И возьми пару человек с собой.
Дюжий хмурый чуть седой мужик лет сорока, откликнувшийся на имя Дитиген, взял с собой двоих работяг, перетаскивавших в дом какие-то мешки, и пошел в сторону склада.
Неп и Эдна присели на лавку у дома, а Килана ушла внутрь дома. Сидели минут пятнадцать.
— Хозяйка, на складе никого нет, безголовые тела муускаров только лежат! — доложил Дитиген.
— Тогда вот ваши деньги. — вышла из дома Килана и вручила Непу кошелёк.
«Всё с точностью до монеты». — сообщил я ему.
Нептаин кивнул Килане и развернулся в направлении таверны.
В таверне сидел мрачный Аном, пьющий пиво, черпая его кружкой из бочонка.
— Что случилось? — удивленно спросил у него Неп, только войдя. — С лечением непорядок?
— Ладно всё с лечением. — махнул на это рукой Аном, затем указав на место напротив. — Садитесь.
— Да что случилось? — Неп присел за стол и принял из рук Анома кружку с пивом.
— Маг сказал, что хорошо вылечили, но можно было и маковое молоко дать. — ответил Аном. — А вот случилось… плохое. Белые идут.
— Какие белые? — удивился Неп.
Я, впрочем, тоже. Неужели контра хочет раздавить даже ещё не начавшуюся революцию?!
— Белая ватага. — как что-то обыденное и известное последней собаке на районе, сообщил Аном.
— Что за белая ватага? — спросил Неп, затем, увидев прищуренный взгляд Анома, объяснился. — Я вообще впервые слышу.
— Это наёмники, тысяча воинов, среди них пять рейтаров. — ответил Аном. — Плохо это. Они в Доробане стояли, а сейчас тронулись.
— А ты откуда узнал? — спросила Эднагина.
— У меня свояк у герцога на кухне работает, вести от дальних пограничных дозоров пришли, что тронулись наёмники из Белой ватаги в нашу сторону, сразу как прознали о беде. — произнес Аном обреченным тоном. — Как же быть-то теперь?!
— А кто вообще сказал, что они сюда идут? — задал резонный вопрос Неп.
— Да счёты у их главы к нашему герцогу! — воскликнул Аном. — Не заплатил он давным-давно, когда ватагу белую на войну нанимал, а те не забыли! И мы теперь не забудем! Если переживём! Ох, зачем только лечился?
«Скажи, пусть не ссыт». — сказал я Непу. — «Я этих белых знаешь на чём крутил? Они мне, сволочи, ещё за Щорса не ответили! Поднимайся наверх, бери бабло и пошли покупать тебе щит и нормальный комплект поножей и наручей!»
— Не ссы, Аном. — сказал Неп, уходя наверх.
Бур: Первая кровь
//Полгода назад. Ущелье. Убежище в двадцати сантиметрах под землёй//
Бурундук спал тревожной сезонной спячкой. Внезапно, на границах сознания начало происходить какое-то шебуршание, а затем небо упало прямо на его голову. Рядом возникло лезвие меча, чуть не перерубившее его пополам.
Бурундук метнулся к резервному выходу и на всех парах перебирал лапками, чтобы покинуть опасное место.
Как они узнали? Почему именно его?
Вылетев из тайного хода, бурундук промчался по жухлой траве метров двадцать и забрался на дерево. Оттуда он наблюдал за агрессорами.
Тощий человеческий детеныш, вооруженный мечом, выкапывал его нору и извлекал из неё орехи, желуди и ягоды. Бурундук запомнил его лицо.
В бессильной ярости стиснув кору, бурундук готовил план мести. Когда-нибудь он доберётся до этого человеческого детёныша и разорит его съестные запасы на зиму…
С будущим бурундука было покончено за какие-то двадцать минут. Тощий подонок со звучным мечом нашел ещё и вторую его кладовую. Нет, после такого, смерть для него будет слишком легким исходом…
Бурундук выждал некоторое время, прежде чем спуститься к своей разоренной зимовке.
Забравшись внутрь и обнаружив жалкие крохи того, что было, он воздел лапы к небу и взмолился, чтобы небеса дали ему силы для мести тощему детенышу человека и звучному мечу.