И мы запрыгнули в десантный бот, который тут же изготовился к старту. Ри заняла место пилота и совместно со старшим пилотом крейсера принялась ловить наиболее удачный для десантирования момент. Сейчас крейсер полностью владел инициативой, поэтому любое его перестроение вызывало предсказуемое перестроение фрегата. Нужно было создать выгодную для десантирования картину манёвров, чтобы учесть в ней взаимное положение кораблей, их орудийных палуб, и перспективное их положение на весь период движения десантного шлюпа к цели. И они своего добились. Когда магнитная катапульта крейсера выплюнула в сторону фрегата наш крошечный кораблик, Ри коротко приказала мне, в случае, если десант будет атакован, задействовать пелену. Однако этого делать не пришлось, манёвр был выполнен без сучка и задоринки, и десантный шлюп присосался своими магнитными якорями к броне фрегата.
Капитан фрегата «Разящий» сидел в командном ложементе и тупо таращился на висящую перед ним на голоэкране надпись. Уже второй раз за последние пять минут он пытался осмыслить её суть, но никак не мог понять, с какой стороны к ней подступиться. Дело в том, что ещё пятнадцать минут назад на его терминалы, как и положено, поступали оперативные данные об идущем космическом сражении, а теперь вместо них на всех экранах висела эта надпись: «Добро пожаловать в ад!» — а далее следовала приписка маленькими буквами «вызывает на связь борт «Разящий»». Капитан вызвал связиста, и тот, через всё обширное помещение, гаркнул:
— Не могу знать, господин капитан первой ступени!
— Чего орёшь, я же ещё ничего не спросил.
— У меня на тактическом мониторе такая же надпись, как и у вас, сэр!
Капитан хотел сплюнуть на пол, но пола под ним не наблюдалось. «Понабрали блатных, — подумал он. — Невозможно нормально работать. Ничего не знают!» Но тут же отмёл предательскую мысль, потому что вспомнил, как сам попал в своё время на флот. Сразу в чине капитана, пусть и низшего, пятого, ранга.
— Техник! Позовите мне кто-нибудь техника! — рявкнул, наконец, капитан.
Спустя несколько минут напряжённого ожидания на мостик зашёл техник. Подтянутый, в новенькой, с иголочки, форме — этакий бравый военный. Его появление немного разрядило обстановку, все присутствующие теперь смотрели на техника, как на спасителя рода человеческого. Впрочем, эта метафора была недалека от истины. Фрегат уже почти потерял управление, и без сбоя электроники являясь отличной добычей для пушек непонятного противника, а с этим долбаным сбоем… Это был просто судный день, какой-то! И ладно бы всё происходило в какой-нибудь пограничной системе, так нет же, в одной из самых безопасных центральных систем Планетарного образования! Куда он выбил своё назначение, чтобы нормально служить и не париться!
Техник прочитал надпись и недоумённо уставился на капитана.
— Что это такое?
— Г-н капитан, не могу знать! — вытянулся по стойке смирно военный.
— А кто, мать вашу, должен знать?!
— Я по движкам там, по железкам, — зачастил техник.
— Ты же главный техник фрегата! Главный! Ты всё тут должен знать!
— Н-нет, г-н капитан, всего ещё не знаю. Я только квартал, как прибыл для несения службы.
— Под трибунал отдам!
— …Но я знаю, кто знает, г-н капитан!
— И кто же это?
— Наш уборщик. Ну, в смысле, техник, который дроидами-уборщиками занимается. Он, говорят, неплохо в информационных системах рубит.
— Тащи его сюда! Быстро!
Долго ждать новое действующее лицо не пришлось. Главный техник, буквально за шкирку, втащил на мостик нечто. Оборванное, всё в машинном масле, в непонятного размера и фасона комбинезоне — нечто смотрело на высшее командование стеклянными глазами пьяного вдупель человека. «Ещё и пузыри пускает…» — с тоской подумал капитан, наблюдая опустившегося военного.