— Я ещё тогда знал, что Алькоген парниша с гнильцой! — с досадой произнес Арким, который, видимо, вспомнил о том же эпизоде.
— Но он спас мне жизнь. — напомнил Ксандин.
— И мы ему за это безумно благодарны! — саркастически проговорил Арким своим неживым голосом, которым он умудрялся так человечно говорить. — Но не забывай, что мы потом до следующего дела лапу сосали и не могли позволить себе нормального масла! Я же чуть не окислился от образцового кала, который ты купил за десять медяков у того мутного барыги! Алькоген мог без ущерба для себя выделить нам если не половину, то хотя бы четверть награды!
— Что было — то было. — тряхнул головой Ксандин.
Арким всегда отличался повышенной заботой о своём внешнем облике, поэтому требовал покупки недешевого оружейного масла. Это была немалая статья расходов ранее стесненной в бюджете компании приключенцев, но Ксандин не жаловался, отчетливо понимая, что от меча зависит жизнь воина. К слову, Арким никогда не забывал лишний раз напомнить об этом.
— Готов? — Арким зачем-то произвел серию глубоких вдохов и выдохов. — Тебе тоже советую продышаться. Сейчас будет мясо!
— Почему ты это делаешь? Тебе же точно не надо дышать! — в очередной раз спросил Ксандин.
— Ты знаешь зачем. Показываю как правильно! — ответил Арким. — Значит, за дверью гвардейцы Алькогена, четыре штуки, двое у двери, двое у трона, нехилая броня, оружие, полный фарш, короче. Алькоген пафосно сидит на троне, поэтому сразу же бросай в него дротик, и чтоб без героических речей! Главной проблемой будет Квасьоген, так что после гвардейцев фокусируемся на нём. Усвоил боевую задачу?
— Усвоил. — кивнул Ксандин, вытащивший из крепления на щите зачарованный на пробой магических барьеров дротик. — Поехали!
Квасьоген — родной братец Алькогена, которого тот магически модифицировал, превратив в двухметровую гору из мышц и злобы, способную разрубить человека от макушки до паха одним ударом боевой секиры из черного железа. Носил Квасьоген тяжелую кольчугу из черного железа, глухой черножелезный шлем и осадный щит из смололиста, одной из самых прочных и тяжелых пород дерева.
Ксандин удивительно легко выбил двустворчатую дверь ударом ноги, издал яростный боевой клич, швырнул дротик во встающего с трона мага, молниеносно выхватив из ножен Аркима и рубанул им на сто восемьдесят градусов, надежно упокоив тем самым двоих гвардейцев по обе стороны двери. Доли секунды хватило на оценку места предстоящего боя с гигантом. Овальный тронный зал, исполненный из черного камня, инкрустированного вкраплениями красного стекла, высокий и широкий трон из смололиста, витражные окна из красного и черного наборного стекла, мраморный пол с круглой площадкой по центру, изображающей битву Алькогена против Бессмертного Дракона, где он не победил, а просто ушел при своих, что в случае с Бессмертным Драконом уже само по себе достойно начертания на гобеленах и мраморном полу. Справа от входа располагался выход на балкон, который сейчас был открыт.
Оставшиеся двое гвардейцев только выставляли щиты для защиты Алькогена, как тому в грудь вонзился дротик, с трудом преодолевший магический барьер. Дротик пригвоздил мага к трону.
Из ниши справа от трона вышел Квасьоген, постукивающий двуручной боевой секирой по поножу.
— Браво! Браво! — захлопал кто-то с галёрки над троном.
На галёрке стоял Алькоген собственной персоной. Внешний облик он имел типичный для тёмного мага: черная мантия с золотой окантовкой, болезненно бледно-желтоватая кожа, изрядно покрасневшие водянисто-зеленые глаза, болезненно тощее скуластое лицо, вечно надменное выражение на нём, тонкие пальцы, субтильное телосложение, высокий рост — завершенный образ человека, который редко бывает на солнце и питается не очень хорошо. Это совершенно не сочетается с высококлассной кухней и подаваемыми там блюдами. Вполне возможно, что Алькоген страдал от кишечных паразитов, что, в свою очередь, совершенно не сочетается с его статусом мага. Наиболее вероятно, что силы и здоровье из него тянут различные тёмномагические ритуалы.
— Думал, что меня можно вот так просто убить? — рассмеявшись, спросил он. — Тогда ты гораздо глупее, чем я ожидал. Нет, только не меня, Алькогена Великого…
„Пусть выговорится“ — мыслеречью попросил Арким. — „Злодейские речи — моя любимая часть приключений…“
—… — Алькоген озадаченно уставился на сосредоточенно смотрящего в пол Ксандина. — У тебя инсульт?
— А? — отвлёкся от мыслебеседы с Аркимом Ксандин. — Нет, продолжай говорить то… что ты там говорил.
— В этом твоя проблема, Ксандин. — снисходительно отметил Алькоген. — Ты не слушаешь, когда нужно слушать, и слушаешь, когда не надо. Вот что тебе стоило три года назад отойти в сторону и не мешать мне?