— Конан из Киммерии, с недавних пор проживающий в Аренджуне: именем короля, ты — мой пленник. Пойдешь ли ты спокойно?
Конан смотрел на него во все глаза. Красивые, хорошего качества синие штаны; начищенные, туго обтягивающие ногу черные сапоги. Изящный, искусно выделанный пояс, поддерживающий ножны, из которых торчала украшенная драгоценными камнями рукоять кинжала и эфес меча с навершьем, изображающим львиную голову и сделанным, вне всякого сомнения, из серебра.
Конан взглянул на Хассека. Тот сидел рядом с возвышающимся над ним представителем короля и с потрясенным видом смотрел на Конана. Киммериец оглянулся вокруг. Он увидел почти опустевшую таверну — и форменные мундиры. Мечи — обнажены. Да, и еще арбалетчик, который медленно придвигался, наставив острие своей грозной маленькой стрелы на Конана.
— Ты хочешь сказать… ты хочешь сказать, что этот человек — преступник?! — воскликнул Хассек. — О!
Королевский драгун взглянул на него сверху вниз, предварительно приподняв брови.
— Ты разве не его друг?
— Едва ли! Я здесь по делам королевы Кофа.
— Коф! Ты похож на одного из этих… у тебя такая внешность, словно ты родился далеко на Востоке, а не на Западе!
Хассек тяжело вздохнул.
— Это правда. Моя мать была рабыней из Аграпура.
— Аграпур! — снова изумился разнаряженный королевский агент.
— Да, — Хассек печально вздохнул. — В юности она была похищена странствующим торговцем оружием из Кофа. Ну, он и забрал ее с собой туда. И боги так пожелали, что к тому времени, как они добрались до Кофа, он обнаружил, что любит ее. Родился я. Он дал мне образование. Теперь — что ж, теперь я здесь и представляю саму королеву! А что касается этого вот парня — он показался мне чистоплотным, и когда он так смело вошел в эту хорошую таверну, — ведь это хорошая таверна, не так ли, мой господин?
Польщенный заморанец улыбнулся:
— Да. В Шадизаре есть и получше — но есть и намного хуже. Представитель королевы, ты сказал?
— Э-э… господин Ферхад… — начал один из стражников.
Драгун дернул головой и уставился на провинившегося испепеляющим взглядом.
— Потом! Не смей мешать человеку, исполняющему повеление короля!
— В общем, он предложил мне то кольцо, которое ты видишь у него на руке, сказав, что оно принадлежало его матери, — сказал Хассек.
Конан в это время гадал, к чему была вся эта хитроумная байка и куда она должна была их всех завести.
— И бросил на стол эти золотые монеты, чтобы показать, что он не нищий, — продолжал Хассек. — Он дал мне этот странный меч в знак своих честных намерений и сказал, что ему нужны еще два золотых, чтобы добраться до Немедии…
Как и следовало ожидать, господин Ферхад воскликнул:
— Немедия!
— Так он сказал. И теперь… теперь, о господин… возможно ли, чтобы этот человек пытался продать краденый товар мне, мне — личному поставщику украшений и косметических принадлежностей для королевы?
— Вполне возможно, — сказал Ферхад. — Этот тип — отчаянный и не признающий законов человек. На нем лежит вина за немалую долю злодейств там, в Аренджуне, — и он осмеливается бежать сюда, в саму столицу, и искать здесь убежища!
Ферхад снова устремил львиный взгляд на Конана; он стоял, выпрямившись во весь рост, с высоко задранным подбородком, смотрел поверх своего внушительного носа и чувствовал себя гораздо более внушительным теперь, когда у него была такая изысканная аудитория, состоящая, правда, из одного человека: личного поставщика украшений и косметических принадлежностей для королевы Кофа!
— Вмешиваться в дела людей из городской стражи в любом месте нашего королевства — значит нанести оскорбление королю, варвар! А теперь поднимайся медленно, и пошли отсюда — в некие апартаменты, которые, боюсь, тебе понравятся не так сильно, как эта прекрасная таверна, где ты пытался ввести в заблуждение высокопоставленного чужеземного гостя!
— Да, — ворчливо сказал Хассек, — и забери с собой этот ужасный меч!
Он полуобернулся и поднял огромный ильбарский нож. Мгновение спустя он стоял за спиной Ферхада, держа его правой рукой поперек груди, а левой смуглой кистью прижимая кинжал к его горлу.
— Никому не двигаться! Господин Ферхад, отдай приказ, чтобы все мечи и этот арбалет были сложены вон на том столе справа от тебя!
— Ч… чт… ты не можешь… отпусти ме… а! Осторожно с этим кинжалом, приятель!