Они от удивления отпрянули. Даже не помню, как я через парапет перепрыгивал. Если я чего-то не люблю, и даже ненавижу, так это когда налетают толпой. Их было семеро. Шестеро на вид лет по двенадцать. Все на голову ниже меня. Все в не бедных одеждах. И тот самый Вакулка, мне по пояс, который прятался за их спинами.
Знайда всё ещё корчился от боли.
Шок у них прошёл.
- Парни! Он только один!
- Бей Суку!
Идиоты. Им бы хоть глазом показать наш Киев из того самого Адского Вавилона. Где если бьются, то так, что Стражи Порядка за милю бегут не оглядываясь. Слабых бить мне никогда не позволяла совесть. А воспитывать - сколько угодно. Первый дурак уже надолго запомнит вывихнутую руку. Минимум недели две будет аукаться. Остальные отпрянули. Но тут же спохватились и полезли с кулаками. Кретины. Ну кто так машет! У нас такие слабаки бы даже носа за дверь высунуть боялись. А эти лезут.
Двух я уронил без жалости. Один приложился макушкой, второй носом. Остальных просто раскидал. Теперь они поняли, с кем имеют дело и бросились в рассыпную.
Я повернулся к Вакуле. Тот стоял будто громом прибитый ни жив, ни мёртв.
- Эй! Я отцу пожалуюсь! Он тебя как блоху раздавит! - крикнул этот мелкий сорванец.
Из меня вышел смешок.
- Ты меня не узнал? Ха-ха! Давай я ему сам всё расскажу! Во всех подробностях! Как думаешь, чьей жопе будет худо?
Он сорвался с места и только пятки сверкали. Догонять я его не стал.
Знайда всё ещё корчился от боли. Всё же когда бьют ботинками, да со всей силы, это не хухры-мухры.
- Жив?
- Спасибо. Ты мне жизнь спас.
- Та не. Это ты - Жизнь. Я только от позора.
- Нет! Эта мелкая гнида специально их собрала в понедельник, чтобы меня убить!
- Ты про слабаков? Да они собственной мамаше бы ничего не сделали. Куда им кого-то убивать!
- Ты не понял! Они реально меня утопить хотели!
Я выругался всеми известными мне гномьими ругательствами. Таких было не так уж много, но достаточно, чтобы уши у Знайды покраснели не смотря на слой грязи.
- Кому-то не просто жопу выпорят. Кому-то туда точно прут калёного железа вставят! Чего они тебя так?
Мальчуган всхлипнул.
- Никто не рожает больше семерых детей.
- Ты семьплюспервый?
- Нет! Я - девятый! Когда моя Шлюха рожала восьмого, она родила его мёртвым и никому не сказала. А когда родила меня, ей уже никто не поверил!
Он зарыдал.
- Они тебя бросили?
- Нет. Хуже. Они держали меня в хлеве. Как... как скотину! Так что я был даже рад, когда их всех алиры перерезали! Меня и спасло только то, что я в хлеве был, а не в доме.
- Ты не из....
- Нет. Я не из Пидриндола. Мои глисты жили в Подстилочных Землях.
- Подчтолочных?
- Подстилочных. Под алирский кий! Такие все, кроме их вотчины, Проклятых Земель, да этих Застенок!
- Ты тут долго живёшь?
- Ха! Если б тут жизнь! Я просто мотаюсь постоянно то сюда, то на юга. И так бы и сидел на юге. Но там сейчас зной такой, что в Пекле холоднее. Да болезней куча. Так что я....
- Вольный Сокол. Куда хочу - туда лечу. У алиров это как АнСар звучит!
Я засмеялся. Сиротка от моего смеха обиделся.
- Ладно не серчай. Сейчас всё же сбегаю тебе чего-нить пожрать. Только спрячься, а то я буду слишком далеко, чтобы тебя спасать снова.
Мной снова был перепрыгнут парапет. Вокруг никого не было.
Бежал я до тех пор, пока не выдохся. Потом просто пошёл не спеша, лишь изредка на бег переходя. Сначала я заскочил к Микуле. Тот держал своего сорванца за руку и не сводил с меня взгляда.
- Так! АнСар! Мне тут уже доложили, что ты моего дитё обижал!
- Неужели! Да я его хоть пальцем тронуть успел?
- Плевать! Сейчас кто-то будет бит!
Он на меня посмотрел с необычайной свирепостью. Но... при этом он косился то вправо, то влево. Мы не мигая уставились друг на друга. Потом вдруг резко посмотрели на Вакулку. Одновременно. Тот расплакался.
- Что сорванец? Ни одна сорока не доложила, что я Ложь - за версту чую! За это будешь в два раза больше бит!
Он потащил его по дорожке. Карапуз пробовал сопротивляться, упираться ногами, выдирать руку.... Но... Что он мог сделать с против этой Горы?
Ремня, ему было всыпано хорошенько. Потом я рассказал, из-за чего сыр-бор. Микула всыпал ещё столько же. Ненависть мальца по отношению ко мне передать - трудно и практически не реально. Потом прибежала Прося и стала спасать своего Вакулечку-Пумпулечку. Мы того не отпустили и стиснуто вдвоём рассказали, что произошло. В итоге женщина забрала у мужа ремень и всыпала ещё больше, чем тот перед этим. Лишь тогда они отпустили беднягу и он ревя и проклиная всех и вся убежал прочь.
- Зря вы так....
Всё это время я сидел, прикрывшись полотенцем.
- Ты о чём, парень? Самый древний и проверенный способ воспитания!
- Сказания об Алистаре Первом нынче не в моде?
- АнСар! Да там у этих алиров выдумки одни! Хоть бы одно слово понятное!
Из меня вырвался смех. Это было сухое хехеканье моей циничной оболочки.
- Мне в нашем аду пришлось тоже чего повидать. Все мои друзья, которых я уважал, у всех были родители, которые бы и мухи не обидели. А у всех извергов были как раз такие каты, что я до сих пор не могу толком поверить, что над ними издевались ещё пуще, чем они над нами.
Они мне ничего не ответили. Я оставил полотенце и побежал к дому архимага. Там я принял душ и намылился потом. Одел одежду, которую принесла Тавлия. На этот раз она была вполне приличной расцветки. Когда я выходил из комнаты, мимо меня из кабинета Дяди Клавы пронёсся Вакулка. Он с силой на меня натолкнулся, но получил только то, что сам отлетел в сторону. Вес был не тот. Тогда оп просто стал своими башмаками стучать по моим босым ногам. Я еле сдержался, чтобы ему не ответить. В итоге он не получил ожидаемой реакции и заревев убежал вниз. Мне сорванца было совершенно не жаль. Я еле сдержался, чтобы не дать ему пинком у лестницы. Всё же от его падения со ступенек не станет легче ни мне, ни ему.
Потому я просто прошёл в кухняловую и набрал еды. Пока я был занят этим делом, зашли Архимаг с Вороном и прочитали мне лекцию про Эгрегоры, Предрассудки и их влияние на купание в Понедельник. Потом Ворон прочитал мне лекцию про то, как нужно экономить силы и какой же я дурак, что снова бегал.
- Завидуй, Чёрный Маг! Её Свет - Всегда Со Мной!
- Чей ещё Свет!
- Ну, не Вселенной же!
- Ты о чём!
- Та всё о Ней! Её Свет со мной что Тут, что в Вавилоне, что в Дупе Дьявола!
- Засранец ты, вобщем, Шкет! И ни черта я не завидую тебе, подкаблучник!
Я только показал ему язык и ушёл, забрав свёрток с набранной снедью. Оба мага смотрели на меня с невероятной для них степенью непонимания. Когда я бежал по саду, мимо меня пронеслась сорока. Ну... что же... скоро им всё прояснится. Только станет ли у них от этого меньше загадок?
Знайда и правда был под мостом. Я туда ещё не залазил. Там выходила громадная дренажная труба. Достаточная для того, чтобы в ней мог свободно усесться ребёнок, ростом с этого голодранца. И в то же время столь же мелкая, чтобы мне в ней приходилось пригибать голову и сидеть в три погибели. Так что я подвинул вперёд задницу и сделал упор ногами, и чтобы при этом моё лицо было на одном уровне с чумазой физиономией Знайды.
Пацан с таким рвением накинулся на еду, будто несколько дней не ел. Хотя... Почему сразу будто?
- Давно голодаешь?
Он умудрился и кивнуть и помотать головой одновременно. Чуть ли не выписывая кренделя всех стихий. При этом он не переставал жевать.
- Бывало хуже,- сказал он, проглотив кусок.
Он снова принялся усиленно работать челюстями. У меня тоже с утра не было ни крошки, но мне даже кусок в горло не лез.
- На самом деле, - проговорил он, не переставая жевать, - в этом восьмиклятом городе есть добрые люди... (чавк-чавк) но...(хр-хар) их тут всего двое (плям-плям).
- Скажи мне, чтобы я знал с кем здороваться, и кому жать руку.
- Просто они ко мне уже больше двух дней не заходили. От брата Мойши как раз два дня вестей нет. А мама Клавдия из-за кучи роботы может наведываться только раз в неделю. Как раз по субботам.