Я почему-то чувствовал, что Снежные жабы нам не страшны, но когда перед нами нарисовалось огромное белое чудище семейства бесхвостых земноводных, некоторую тревогу, я всетаки испытал. Сделав знак своим людям остановиться и отдельно показав кулак Рыжей Кицуне, которая потянула палаш из ножен, я шагнул вперёд. Впрочем, когда жаба улыбнулась, я сам чуть было не включил бластер и по ассоциации вспомнил дурацкий анекдот про Чуду-Юду*и эсэсовцев. И тут в голове у меня зазвучал голос:
«Я приветствую Избранного, меня зовут Буфон Сто шестнадцатый, я Мамамуши Клюквенных болот. Мы ждали тебя Человечий князь, ибо про тебя есть пророчество, что придет Князь из человеческих стран, среди его воинов будет девушка с огненными кудрями и он спасет нас от Зинургада».
Зинургадом была огромная местная змеюка, засевшая в центре болот и питающаяся, исключительно Снежными жабами и жабы, вполне успешно противостоявшие людям благодаря своим магическим свойством, тем не менее не могли с ней справится и вот тут нарисовался князь из пророчества. Не обошлось и без некоторых форс мажоров…
Буфон Сто шестнадцатый, явно смущаясь сказал, что человечий князь, согласно пророчества должен загадать ему загадку в стихах…
Я честно говоря малость прибалдел, но так как в определенной мере владел стихосложением, напрягся и выдал следующие строфы —
Его серебряная стать
И элегантна и могуча
Коль свой нахмурит строгий взгляд
Врагов пугает грозной тучей
Хозяин пламенных рубинов
Храбрец и воин слову верный
Известен всем на свете он
Своею мудростью безмерной
Когда я сказал Буфону, что отгадка, это он сам и есть, то судя по мощнейшему эмоциональному полю, я понял, что у меня появился преданный друг.
Зинургад оказался чем то вроде гигантского черного питона и расположился он на холме, обвив антрацитовыми кольцами чёрный же обелиск, в котором (или под которым) находилась наша главная цель.
Второй тайник мы засекли и обнаружили на подходе к Змеиному холму, он находился, еще во владениях баронеты Баффи, небольшой, (на уровне соплеменников) белой жабы, владеющей своей клюквенной делянкой. Баронета кстати организовала небольшой винокуренный заводик, на котором делала клюквенную водку и ликер, по которому поводу имела мощные контрабандные связи с Большой землей. Учитывая, что Змея слопала брата баронеты и ей было не чуждо чувство мести, то посему она радушно провела нас к маленькому острову, где среди зарослей клюквы, торчал самый натуральный дуб, причем с цепью желтого металла. Я машинально стал искать взглядом кота или хотя бы аватару Нашего Всего, но обошлось.
В дупле и был тайник, в котором пребывал ларец, и вовсе не со смертью Кащея, а заполненный синими смаградами, которые, как оповестил меня внутренний голос, заменивший мне чуйку из прошлой жизни, были универсальными магическими амулетами, типа одиннадцати разовой Золотой рыбки. Один из них, я испытал на змеюке… я приказал ей заморозится в ледышку, что и произошло буквально в момент. Мы порубили ледяную тушку бластерами и я подошел к черному обелиску и смело возложил Шую и десницу, на два оттиска человеческой пятерни. Из черного камня выдвинулся длинный пенал с мечом внутри. Я провёл уставные действия и увы, снова меч превратился в черное облачко с серебристыми звездочками.
Когда мы вернулись в порт, то на пристани, рядом с нашим кораблем, стоял штабель бочонков с клюквой и клюквенными напитками. Портовый стражник доложил, что бочки привезли возчики из «Длинной кобылы», местной службы доставки, сказавшие что это собственность Светлого Князя и сказал, что некая баронета передает Светлому князю привет. Короче отбыли мы отсюда, с капитально загруженными торговыми трюмами, (и с официальными и неофициальными). Правда был перекос в сторону спиртных напитков. Часть клюквы Аглая и Кнут, махнули на местные товары, причем в очень выгодной для себя пропорции. Эта парочка весьма спелась на ниве торговли и даже вроде подружилась, чем вызвала вспышку ревности у смуглой пассии нашего студента. Клюквенный алкоголь кстати, они оставили на борту весь. Правда, учитывая что мы на предыдущем рейде затарились и тамошним алкоголем, пришлось накрутить хвосты офицерам, что бы на вахте не было ни пьяных, ни похмельных. Нашелся правда один нарушитель, но четверть часа на канате в кильватерной струе, послужил и лекарством и примером для экипажа.