В тот же вечер на берегу реки собрался Военный совет училища. Ребята расположились на перевернутых лодках и приступили к обсуждению ситуации. Председательствовал Николай в качестве третейского судьи. К удивлению Арсения, Николка-Неваляшка вовсе не рвался в бой, а был склонен свести дело к миру. Мастерство кулачного бойца было одной из причин сорвавшегося бойкота Николки на заре обучения в реальном училище. Не раз он, вставая в стенку наряду с более старшими товарищами, отстаивал честь училища. Но на сей раз Неваляшка был крайне осторожен:
— Господа реалисты, драка будет нешуточной, оскорбление действительно нанесено и нанесено прилюдно. Мнение заинтересованныхгорожан всецело на стороне гимназистов и нам будет трудно вербовать сторонников для усиления. Я в последний раз спрашиваю, если кто знает имя обидчика — назовите! На расправу мы его, конечно, не отдадим, но накажем сами, тем самым продемонстрируем добрую волю и искренность извинений.
— Никаких извинений!
— С Дона выдачи нет!
— Поджарим Синюю говядину!
Воинственные крики показали, что реалисты рвутся в бой. Напрасно Неваляшка призывал товарищей к здравомыслию, эмоции перехлестывали. Никто не слушал разумные доводы. Наглый ультиматум требовал жесткого ответа, и первопричина отошла на второй план. Сенька невольно перевел дух: по счастью Витька остался нераскрытым и на сходке об оскорблении если вспоминали, то мимоходом. Однако расслабляться ни в коем случае было нельзя, поэтому предусмотрительный Арсений заранее своего зверя запугал последствиями и мальчик должен был молчать. Тем более, что еще днем Неваляшка кулуарно попытался выявить нарушителя спокойствия, но «малыши»[20] то ли не знали, то ли молчали.
Между тем приступили к выработке условий поединка. Было решено, что реалисты принимают вызов и назначают бой на три часа пополудни ближайшей субботы. Дуэль должна пройти в форме кулачного боя стенка на стенку. Запрещались удары ногами, драка допускалась исключительно на кулачках. В качестве оружия разрешалось использование предметов школьной формы одежды, но запрещалось использование традиционного для драк оружия, а именно кастетов и стилетов, шпор и крупных камней, однако допускалось использование рогаток. В битве должны были принять участие по десять представителей каждого класса без исключения и возрастных ограничений. Это была особо важная оговорка, ибо при тогдашней системе образования в одном классе могли проходить обучение дети совершенно разных возрастов. Классическая гимназия и реальное училище — вторая ступень среднего образования, на которую поступали в 10–13 лет. Кроме того, действовало железное правило — за плохую успеваемость нещадно оставляли на второй год. Нередко в старших классах великовозрастные «дядьки» с усиками сидели за одной паратой с четырнадцатилетними подростками. На заключительном этапе поединка, если проигравший не покинет поле боя, разрешалось вступление в драку союзников. На том и порешили. На следующий день составленный по всей форме ответ был вручен представителям классической гимназии.
Оставшиеся до дуэли дни были заполнены подготовкой к кулачному бою. В бляхи ремней с буквами РУ заливался свинец. Многие обзавелись свинчаткой и полосками кожи для обматывания кистей рук. Готовились рогатки. Несмотря на запрет использования ног, форменные сапоги были тщательно подкованы, а в каблуки залит свинец. Кое кто из реалистов припрятал запрещенный кастет. Сенька свой кастет всегда имел с собой, гордился им, выполненным по индивидуальному заказу, и не собирался отказываться от его использования. Неваляшка в поисках союзников обегал весь город. Встречался с мастеровыми и докерами, деповскими рабочими и грузчиками, но на сей раз симпатии горожан были явно не на стороне реалистов, поэтому согласились подсобить лишь работники кузнечных цехов и грузчики речного порта.
— Не дрейфь, Никола, — говорил Кирилл, работающий у брата молотобойцем, — соберем наших, они парни крепкие, авось сдюжим гимназию.
По слухам, на стороне гимназистов готовились выступить рабочие железнодорожного депо, носильщики и «коммерсанты», учащиеся коммерческого училища. Наконец наступила суббота — день поединка.
Задолго до начала поединка противостоящие стороны стали сходиться к большому пустырю на окраине города возле небольшой речки, впадающей в Волгу. Ребята мерили ногами пустырь, ощупывая, обживая грядущее поле битвы, кое-кто даже откинул подальше в сторону попавшиеся камни. При этом враги молчали, бросая друг на друга косые взгляды. Наконец подошла малышня, и реалисты с гимназистами разошлись по разные стороны площадки. Вперед выступил неформальный глава гимназистов, сынок председателя губернского суда, Лев Губерман.
— Милостивые государи! — подчеркнуто церемониально, по-книжному обратился он к своим визави. — Вы нанесли смертельное оскорбление и изволите ли выполнить наш ультиматум и тем самым искупить свою вину?
— Нет! Мы приносим свои извинения за недостойный поступок нашего товарища, но не подчинимся унизительным требованиям. — в тон ему отвечал Неваляшка.
— Тогда только поединок рассудит нас!
Стороны изготовились к бою. По традиции перед началом драки стороны приступили к обстрелу позиций врага из рогаток. Реалисты с гимназистами выставили вперед своих лучших стрелков. Одновременно мальчишки посыпали друг друга бранью. То и дело раздавались обидные прозвища:
— Синяя говядина! — кричали реалисты.
— Яичница! — получали в ответ от гимназистов.
— Не сгнила еще селедка?
— Почем у вас копченки[21]?
Звучали оскорбительные частушки:
— Гимназист Иванов любит жрать как боров, гимназистка Иванова располнела как корова!
— Реалист! Реалист! Ты чумазый трубочист!
Этим реалисты и гимназисты раззадорили себя до такой степени, что уже трудно было сдерживаться. Наконец вперед выступили мальчишки младших классов, которые по обыкновению начинали бой после «артподготовки». Ребятня вооружена была ранцами, набитыми книгами. Пока старшие выстраивались в боевой порядок, малыши азартно лупили друг друга ранцами и кулаками. Появились первые жертвы: не счесть было разорванных воротников, затоптанных фуражек, выдранных волос, расквашенных носов.
Время приближалось к четырем часам, и победитель пока выявлен не был. Малыши держались стойко, несмотря на первую кровь, никто не покинул поле боя, хотя многие едва сдерживались, чтобы не разрыдаться. Раздался свист, и звери откатились в сторону: зализывать раны и наблюдать за боем дедов. Две стенки стали сходиться. Неваляшка, как его отец прежде, когда был коренным бурлацкой артели, стоял в центре построения. Сенька, как один из самых умелых кулачных бойцов, тоже стоял в стенке, за два человека от друга. Подойдя вплотную, противники вновь стали сыпать взаимными оскорблениями, пока кто-то не выдержал и не ударил обидчика. В ответ посыпались удары. Уже никто не сдерживал себя. Старинная русская забава началась. Реалисты и гимназисты яростно мутузили друг друга, впрочем, стараясь более целить в грудь противника, нежели в лицо. Сенька молотил направо и налево, не забывая краем глаза следить за Николкой. Тот, оправдывая свое прозвище, стоял неколебимо как скала. Ожесточение кулачного боя нарастало. Появились первые выбывшие, упавшие и отползающие в сторону. Но никто не уходил, и, отдышавшись, снова заступал место в стенке. Постепенно пошли в ход в запрещенные приемы. Кто-то ударил кованным сапогом соперника по ягодице, кто-то просто попытался отдавить ногу тяжелым свинцовым каблуком. А подставленным подножкам уже было несть числа. Потихоньку стали прибывать союзники, которые пока стояли в стороне и наблюдали, подбадривая своих.
Постепенно чаша весов стала клониться в сторону гимназистов. Обычно стычки между гимназистами и реалистами, этими заклятыми врагами, заканчивались в пользу последних. Однако, на сей раз, то ли осознание собственной правоты, то ли пойманный кураж, сделали свое дело, но, спустя полчаса схватки, гимназисты стали одолевать. Реалистов в стенке становилось все меньше и меньше. Побитые, они откатывались в сторону, и возвращение их в строй было под большим вопросом. Уже Сенька дрался рядом с Николкой, и махать кулаками приходилось против двух, а то и трех соперников. Парня так и подмывало достать из кармана припрятанный кастет, но он удерживался от соблазна. Пока против него не оказались Лева Губерман, знатный на весь город боксер, и здоровенный верзила-переросток лет восемнадцати. Им удалось расколоть стенку реалистов, оттеснить Сеньку и взять его в клещи. Николка увидел отчаянное положение друга и стал пробиваться в нему, несмотря на сыпавшиеся на него со всех сторон тумаки. Теперь уже Лева оказался между друзьями. Но, несмотря на подмогу, Сенька уже не мог держаться: разбитая бровь заливала кровью глаза, в голове стучала тысяча молотков, от боли он плохо соображал. Когда на мгновенье представилась небольшая пауза, Сенька достал кастет и надел на руку. «Так надежнее», — подумалось парню. Тем временем на Николку насели трое гимназистов, вынудив его отбиваться от новой угрозы.
20
Малыши — снисходительно-покровительственное наименование учащихся младших классов (курсов) в учебных заведениях дореволюционной России.
21
Яичница — оскорбительное прозвище реалистов за желтые канты на шинелях. Селедка — оскорбительное прозвище реалистов за их серебристые пуговицы и гербы на форме. Копченка — оскорбительное прозвище реалистов за медный цвет пуговиц и ременной бляхи.