Он принес еще одну чашку чая из железного корня, и Эолин маленькими ложками влила настой в потрескавшиеся губы Акмаэля.
— Он потерял слишком много крови, — сказала она, — и эти вливания, боюсь, не восполнят ее достаточно быстро.
— Исцеление должно подчиняться темпу земли, — ответил Резлин.
Эолин напряглась.
— Почему же тогда земля движется так медленно?
Возле королевской палатки послышался шум. Воздух наполнили хриплые крики и смех, звуки дружбы мужчин.
Вошел маг Кори, солнечный свет следовал за ним светящимся облаком. Он сердечно поприветствовал Резлина и повернулся к Эолин, которая бросилась ему в объятия. Он недавно умылся и надел свежую одежду, но запах Моэна, земли и раздавленных дубовых листьев, сосны и душистых трав цеплялся за него. От этого сердце Эолин сжалось от желания вернуться домой.
Серебристо-зеленые глаза Кори сверкнули.
— Никогда не думал, что получу от тебя такое приветствие, Мага Эолин.
Она покраснела и отвернулась.
— Никогда не думала, что буду так рада тебя видеть, маг Кори. Ты должен рассказать мне о Мариэль и Бортене.
— Они живы и здоровы, или были такими, когда я их видел. Вряд ли им причинили какой-либо вред. Полагаю, мы узнаем об этом достаточно скоро, лорд Херенсен спешит изгонять последних сырнте из Моэна. Ах! — он протянул посох, который нес, из полированного дуба и водяного хрусталя. — Это, я полагаю, твое. Это прекрасный инструмент, Эолин. Спасибо, что доверила его мне.
Сердце Эолин сжалось, когда она приняла посох, ее магия воссоединилась со знакомым резонансом Южного Леса. Она отложила его и повернулась к магу.
— Кори, люди, принесшие Акмаэлю голову Ришоны, говорили о тебе. Они сказали, что встретили тебя у перевала Эрунден и что ты несколько дней следовал за армией Сырнте.
— Это правда, — он ухмыльнулся. — Я стал честным героем.
Эолин вдохнула, но вопрос сорвался с ее губ:
— Возможно, ты слышал, что я убила генерала, который командовал армией Сырнте.
— Да, конечно. Очень впечатляюще, но, уверяю, Сан'иломан была более престижным убийством. Ты не победила меня, Эолин. Еще нет.
— Нет, — она подняла руки, пытаясь сдержать его юмор. — Пожалуйста, Кори. Я не это имела в виду. Когда он умирал, принц Мехнес упомянул Адиану на последнем издыхании, и я подумала… я подумала, что, может, ты ее видел. А девочки, Таша и Катарина, они…?
Ее голос оборвался, когда он изменил выражение лица. Она никогда не видела Кори таким, без намека на легкомыслие в глазах.
— Девочки мертвы, Эолин, — сказал он. — Мне жаль.
Эолин сдерживала прилив боли, вызванный этими словами, цепляясь за единственное имя, которое все еще давало надежду.
— А Адиана?
— На данный момент Адиана вне нашей досягаемости.
— Значит, она все еще пленница Сырнте? Возможно, мы сможем отправить сообщение лорду Херенсену, и он сможет…
— Нет, — он отмахнулся от ее слов. — Нет, Эолин. Она не с сырнте. Она в безопасности, но ее ситуация… сложная. Я думаю, нам лучше не говорить об этом сейчас.
— Но я должна знать…
— Эолин, — он взял ее за подбородок. — Посмотри на себя. Как долго ты несла бремя этого королевства на своих плечах? Твоя магия израсходована, а аура исчезла. Ты должна восстановить свои силы и вернуть короля нашему народу. Когда эти задачи будут выполнены, мы подробно поговорим, и ты узнаешь о судьбах всех своих сестер.
Мага вдохнула, чтобы возразить.
— Это мое последнее слово, — сказал Кори.
Эолин понимала, что споров больше не будет. С неохотой она вернулась к Акмаэлю, обеспокоенная непреклонным молчанием Кори и тайной, скрытой за его словами.
В последующие дни руки Акмаэля становились теплее, но он все еще не отвечал на ее прикосновения. Эолин стала спать в его постели. Никто не сомневался в ее решении сделать это. Снова и снова она искала Акмаэля в своих снах, но он ускользал от нее, как тень на краю сознания.
Наконец однажды ночью она нашла его. Не мужчину, а мальчика, заблудившегося в черном лесу, притаившегося возле корявого старого дерева и с тревогой вглядывающегося в бесконечный мрак.
Я должен найти свою мать, — сказал он. — Она давно ушла и не вернулась.
Из глубины бесформенного леса донесся женский голос. Акмаэль вскочил на ноги и побежал к нему.