— И какое?
— Дать имя моему ребенку.
Облегчение отразилось на его лице, когда Керриган взял ее руку в свою и нежно поцеловал ладонь.
— Это обещание я намерен выполнить.
— Хорошо, потому что я хочу сделать из тебя честного человека.
Мужчина рассмеялся.
— Я бы не стал загадывать так далеко, Леди Мышка. В жизни есть предел изменениям, которые может выдержать человек.
— Поживем-увидим, мой господин. Поживем-увидим.
4 года спустя
Сирен сидела перед своим ткацким станком и кормила грудью своего малыша, который ворковал и причмокивал. Ее сердце забилось быстрее от любви к нему, когда она нежно провела рукой по темному пушку его волос. Девушка очень любила тихое время наедине с малышом. Она также очень дорожила спокойным временем проведенным наедине со своим мужем.
При мысли о Керригане, ее губы тронула улыбка и сердце наполнилось теплотой. Даже спустя четыре года, она любила его, больше собственной жизни.
— Ты выглядишь как твой отец, — прошептала она, пока ребенок кормился. У двухмесячного Лиама были такие же темные волосы и льдисто-голубые глаза. Да, однажды он станет отважным рыцарем. Она могла только вообразить, каким он станет красавцем...
Внезапно, перед ней что-то вспыхнуло.
Нахмурившись, она посмотрела на Керригана, сидящего на полу с Алтэей у него на коленях. И оба выглядели так, будто сильно напроказничали. И, что характерно, Керриган нарядил их дочь как оруженосца в тунику и бриджи, когда как темные волосы девочки были заплетены в косы.
Ее подозрения усилились, когда они оба рассмеялись.
— Что вы натворили?
Приняв серьезный вид, эти двое подарили ей невинный взгляд, который, как она знала, изобличал их поступки.
Ее дочери действительно удалось выглядеть немного раскаивающейся.
— Алтэя ничего не делала, мама.
Но по блеску в глазах Керригана Сирен знала, что он не может сказать то же самое.
А затем она услышала это. Звук тяжелых шагов по коридору. Сирен едва удалось прикрыть себя и сына, как дверь распахнулась.
Посмотрев на нарушителя спокойствия, девушка рассмеялась.
Агравэйн стоял в дверях с до безумия сердитым взглядом на лице. Но не это было самым худшим. Еще страшнее его делали рога на голове, зеленые волосы и борода.
— Это не смешно, — прорычал он. — Верните все, как было.
Сирен заставила себя стать серьезной.
— Алтэя, что мама говорила тебе о твоих упражнениях с магией на дяде Агравэйне?
В ответ дочь посмотрела на нее милым, невинным взглядом.
— Но папа сказал, что от этого дядя Агравэйн будет только лучше. Разве сейчас он не выглядит еще более красивым?
Агравэйн издал низкий гортанный рык.
Сирен прочистила горло, чтобы снова не засмеяться.
— Думаю, дядя Агравэйн будет признателен, если ты сделаешь его обратно таким же, каким он был.
— О, — все так же невинно ответила Алтэя. — Отлично. — И указана на рыцаря своим тоненьким пальчиком. Рога быстро исчезли в его волосах, которые снова вернулись к светлому оттенку.
— Спасибо, — поблагодарил Агравэйн Сирен и, бросив яростный взгляд на Керригана, развернулся и ушел. Когда мужчина шел к двери, Сирен заметила, как Керриган сделал пасс рукой в его сторону.
Двумя секундами спустя, когда за Агравэйном уже почти закрылась дверь, пониже его спины появился длинный раздвоенный хвост. Алтэя расхохоталась, запрыгав вверх-вниз на коленях у Керригана и хлопая в ладоши.
Сирен покачала головой, глядя на них.
— Что мне делать с вами двумя? Удивительно, что Агравэйн еще не убил тебя.
Мягкий смех Керригана наполнил ее уши.
— Я как-то говорил тебе, любовь моя, что есть предел тому, насколько я могу измениться.
Ага, и он был прав. Мужчина до сих пор был злом до мозга костей, и они вместе с Мерлин прилагали все усилия, чтобы усмирить его демоническую сущность.
Керриган поднял Алтэю со своих колен и подошел к Сирен. Он оттянул одеяло, чтобы наклониться и поцеловать головку Лиама. Лиам отпустил ее грудь, чтобы поворковать с отцом, и девушка увидела, каким жаром зажегся взгляд Керригана, когда тот увидел ее грудь.
Смутившись, Сирен прикрылась, пока ее дочь забралась под кровать, чтобы достать коробку с куклами. Керриган нежно прижался лицом к ее щеке.
— Ты как всегда прекрасна, моя мышка.
— А ты как всегда порочен.
Он игриво подмигнул.
— Да, и наслаждаюсь этим, — затем его лицо стало серьезным. — Но и близко не так, как наслаждаюсь тобой. Я люблю тебя, моя Сирен.
— И я люблю тебя.
Переполненная эмоциями, она наклонилась, чтобы поцеловать его, но их объятья были разрушены пронзительным криком.
— Керриган, ты злобный ублюдок!
Сирен отстранилась со смехом.
— Полагаю, Агравэйн обнаружил свой хвост.
В глазах Керригана заплясали бесенята, а потом те на миг вспыхнули черным.
— Уже убрал. Хотя, то что ему там еще предстоит обнаружить, разозлит его еще больше.
Сирен поежилась при мысли о бедном, ничего не подозревающем рыцаре. Но по крайней мере ее жизнь никогда не была скучной. Полная благодарности за это, она поцеловала Керригана снова, точно зная, что что бы ни случилось, они всегда будут вместе.
Камень Тараниса (после эпилога)
Корнуолл [1] , 1114 (прим. — Ко м рнуолл — графство и унитарная единица на юго-западе Англии. Входит в состав региона Юго-Западная Англия. Столица — город Труро).
Арадор прислонился спиной к соломенной стене старой церкви с самодовольной улыбкой на лице, пока со своими собратьями-разбойниками подсчитывал сегодняшний улов. Это был вечерний ритуал, которым они занимались в течение двух последних лет. Каждый вечер, они вчетвером собирались здесь, чтобы посмотреть, кто из них украл больше денег.
До сих пор никто не обошел его.
И никогда не сможет. Когда дело касалось воровства — он был лучшим.
Симеон нахмурился, посчитав последнюю из украденных монет Мартина. Его губы скривились, он бросил кошель Мартину.
— Арадор побеждает… снова.
Все разразились проклятьями. Все, кроме Арадора, который рассмеялся.
— Платите, парни. У меня нет времени на посиделки с вами.
С чувством отвращения во взгляде Симеон шлепнул две серебряные монеты в руку Арадора.
— Как ты это делаешь?
Арадор оттолкнул его руку и продемонстрировал им свою элегантную одежду.
— Я выгляжу благородно и они позволяют мне находиться рядом с ними. Ты одеваешься как крестьянин и, как только ты приближаешься, дворяне сразу же прячут свои кошельки.
Мартин сплюнул на землю, прежде чем протянул свои деньги.
— Ба! Когда-нибудь эти дворяне словят тебя, вырядившимся как они, и изобьют, как собаку, которой ты и являешься. А затем они порежут твои ноздри и навсегда уничтожат твое красивое личико.
Невозмутимо Арадор засунул деньги Мартина в свой кошелек.
— Сначала им нужно меня поймать и раньше Люцифер снова вернется на небо, чем настанет этот день.
— Дьвольское отродье, — пробормотал Мартин, отходя.
Арадор спрятал гнев и боль от сказанных Мартином слов. Парень не знал, насколько был прав.
Он был сыном демона. Рожденный в аду и выброшенный в этот мир на произвол судьбы.
Хэмм последним подошел к нему.
— Ты обладаешь нечестивым даром, — прошептал он, прежде чем передал свою ставку.
Как только монета коснулась его руки, Арадор почувствовал как что-то горячее опалило ладонь. Шипя от боли, он посмотрел вниз, обнаружив не серебряную монету, а плоский камень. Он хотел выбросить его, но не мог заставить себя сделать это.
Камень загорелся красным, освещая их всех. Симеон перекрестился, прежде чем он и Мартин убрались прочь. Хэмм остановился и уставился на него в недоумении.
— Что это, черт возьми? — спросил Арадор, протягивая к нему свою горящую ладонь.