Не дойдя десятка шагов, поклонился Совету и отдельно Королю. Светлый лик Иирдры качнулся в знак приветствия. Груггевор, так, как я отношусь к военным, заговорил:
— Присаживайся, Ворк. Мы ждали только тебя.
Я занял место в переднем ряду каменных скамей. Король поднялся и начал речь:
— Братья и сёстры, сегодня нам предстоит обсудить случившееся и принять несколько важных решений. Во имя Ора, приступим!
Иирдра сел, а командующий встал. Взгляд серых, глубоко посажённых глаз Кровавобородого обращен ко мне:
— Ворк, расскажи присутствующим, как всё было.
Приняв стоячее положение, я взялся пересказывать недавнее, акцентируя внимание на ключевых моментах. Лица некоторых, видимо ещё не слышавших во всей полноте историю о битве с троллем, вытягиваются, а головы то и дело покачиваются. Короткой повестью меня дополнила Тама — первая в купе с обозниками, кто увидел тварь Тёмного Ока. А потом повесть перешла к походу на зеленокожих. Я заметил, как пленный Атакаун внимательно вслушивается, но не переводит остальным. Вскоре рассказ закончился. Обозники и пехотинцы, участвовавшие в походе, подтвердили мои слова.
Вновь опустилась тишина, в которой почти различим тяжкий гул раздумий каждого из участников собрания.
— Насколько понимаю, — заговорил Король, — ты, Груггевор, уже предпринял некоторые меры для защиты форта на полях?
— Так точно! На постоянном дежурстве там усиленный баллистами отряд пехотинцев в количестве десяти, — отчеканил командующий.
— Одобряю. Теперь, уважаемые представители Совета, готов выслушать ваши соображения.
Вытянутый стол, за которым заседает Совет, концом с троном направлен от трибун. По правую руку от Короля сидит Груггевор, а по левую Ур — ясноглазый пожилой гном, выборный от алхимиков. Я видел, как он кивнул командующему и Кровавобородый взял слово:
— Моё мнение будет привычным — борьба с агрессором, — заявил он, словно медведь прорычал. — Тролли решили напасть — мы уничтожим их до последнего! Гоблины, да поразят Боги это семя Вороньего Глаза, меня вообще не особо волнуют. Собираем отряд и уничтожаем лагерь за лагерем.
Я глянул на Атакауна, чуть отступившего к своим. Думаю, ему понятно, что ждать пощады от гнома с огнём волос и бороды не стоит.
— Ясно, Груггевор. Ты, Ур? — произнёс Король.
— Нашему цеху повезло больше всех, кхе-кхе, — привычно скрипучим голосом проговорил гном в мантии. Все знают, что от испарений он давно пережёг горло. — Ни один из реактивов и материалов, посланных эльфами, не пострадал. Спасибо всем, кто помог этому случиться.
Ур немного наклонил голову в сторону трибуны.
— Кхек, — вновь начал он, — мы примем то решение, которое выберет большая часть Совета. И поддержим, кхе, всеми необходимыми изделиями.
— Благодарю, — кивнул Иирдра.
— Я считаю, уважаемый Совет, уважаемые братья и сёстры, — начал Мидлас, выборный от ювелиров, — что нам пока рано с кем бы то ни было воевать. Защищаться, вести агрессивную оборону — да, но не нападать. Красные Холмы богаты ягодой, фруктами и травами, но недра тут скудные. Нам едва удаётся покрывать потребности в железе, меди, олове, свинце. Я не говорю о драгоценных металлах и камнях — посмотрите на лунарок, — уже живее и громче заявил он, выразительно напрягая глаза и активно жестикулируя. Продолжает тише, ибо в Зале Заседаний сильное эхо: — Где их богатые наряды, где украшения, где подарки от нас, гномов? Нет, я могу одобрить только усиление форта и, возможно, дозоры по окрестностям.
Гул поддержки пробежал по рядам — каждый хочет дарить ювелирные и прочие изделия лунаркам. Это наша традиция. До Сечи, каждая купалась в роскоши, что является ещё одним поводом для ненависти к людям, ограбившим нас.
— Добрые слова, Мидлас. Спасибо, — проговорил Король. — Ты, Мог, что думаешь?
Мог — очень уважаемый гном в Королевстве, выборный от рудокопов, литейщиков и кузнецов. Он приложил много усилий, чтобы заманить меня к себе в цех. Сила моих сверхдлинных рук не давала покоя могучему и мрачному гному, особо его раздражает то, что вместо работы с рудой в дозоры шастаю. Мне стоило большого труда уговорить Совет направить служить в разведку, но часть души до сих пор рвётся в шахты. С тоской сдавил камушек в ладони — вот бы горя не знал, каждый день касаясь недр Тверди.