Борясь с болью и слабостью, Иши даже не осознал мгновения, когда удары прекратились. Ощутил только, как исчезло давление на локти, и едва не повалился лицом вперед, но чьи-то руки поддержали его.
– Господин Си, это я, Лян Мэнь, – раздался шепот, и Иши, с трудом сосредоточившись, узнал того стражника, что отказался отвечать императору. – Все уже закончилось, давайте я помогу вам встать. Я знаю, как это бывает, отец меня часто бил.
Иши потянули вверх, он попытался выпрямиться, но ноги подкосились, и он почти повис на Лян Мэне. Бока и бедра горели, как после сильного ожога, все тело ломило. Он попытался вздохнуть, и справа все зашлось болью.
– А-Фань, захвати одежду господина Си, – бросил стражник в сторону. – Пойдемте, господин, вам надо лечь. Мы позовем целителя, все будет хорошо.
Сильная рука поддерживала и направляла, Иши переставлял ноги чудовищным усилием воли, не замечая ничего вокруг, но все же не мог не обратить внимания на почти похоронную тишину: будто более двух десятков человек растворились в воздухе или упали замертво.
Дорогу до своих покоев Иши почти не осознал, придя в себя лишь в постели, лежа на животе. Голова даже в этом положении сильно кружилась, руки и ноги ощущались чужими, малейшее движение вызывало боль в избитом теле – уже не острую, а тупую, тягучую.
– Осторожно, господин, дайте мне обработать вашу спину, – раздался над головой мягкий голос, и в поле зрения появилось доброе морщинистое лицо. – Разрешите представиться – Шу Ань, целитель. Эк вас отделали-то, душа болит глядеть. Всегда у них так: съела мясо кошка, а наказывают пса. Ну ничего, ничего, полегчает… Вот, выпейте, это успокаивающий отвар, и отдыхайте.
С трудом приподнявшись на локтях, Иши проглотил темную, сладко пахнущую жидкость, упал в подушки и под успокаивающее бормотание старичка-целителя забылся сном.
Вновь открыв глаза, по слабым бликам светильника на стене он понял, что уже стемнело. Попытался пошевелиться и застонал, тело не слушалось. Чья-то рука приложила к спине холод, боль словно отдалилась, ослабела; на лбу Иши тоже ощутил холодную тряпицу, хотел было что-то спросить, но провалился обратно в сон.
Придя в себя в очередной раз, он даже не понял, открыл глаза или нет: так вокруг было темно. Отвернувшись от стены, Иши увидел тусклый свет, льющийся в окно с улицы, – наверное, луна или дальний фонарь. Скрипнула половица, неясная фигура проскользнула от двери и опустилась на край постели.
– Си-сюн, это я. – На ладони пришельца зажегся огонек, озаривший лицо Хань Шэнли. – Как ты? Хочешь пить?
Иши слабо кивнул; Хань Шэнли налил в пиалу воды из кувшина, стоявшего на низком столике возле, и подал ему.
– Я не смог прийти раньше, здесь было слишком много народу, да и стража вряд ли бы обрадовалась еще одному заклинателю поблизости, – обычно разговорчивый приятель давил слова глухо и медленно. – Сожалею, что тебе досталось ни за что. – Забрав пиалу, он погасил огонек и с силой растер ладони. Между ними вспыхнуло слабое голубоватое свечение. – Сейчас тебе станет легче, потерпи.
Хань Шэнли приложил ладони к бокам Иши, и тот едва не задохнулся от непривычных ощущений. Тупую боль от ударов, тлеющую углями в глубине тела, словно смывал приятный теплый и одновременно прохладный поток. Молодой человек потерялся в этом облегчении, но внезапное осознание почти подбросило его на постели:
– Хань Шэнли, что ты творишь?! Во дворце ведь запрещено использовать духовные силы! Что будет, если тебя поймают за таким?
– Предлагаешь мне смотреть, как ты мучаешься? – яростный шепот заклинателя обжег ухо. – Сам-то знаешь, что у тебя множество внутренних ушибов и трещина в ребре? Если лечить как обычно, ты по меньшей мере неделю проваляешься, а так встанешь уже через пару дней! Глухая ночь, никто не следит! А если следят, то император еще более склонен ловить луну в воде, чем я думал!
Иши счел за лучшее не спорить и просто покориться обстоятельствам. Прошло около пары кэ, прежде чем Хань Шэнли отнял руки и тяжело выдохнул:
– Пока все, завтра ночью продолжу. Я все же не так силен, как наш глава, к примеру. Но рубцов не останется, заживет, будто не было ничего. Погоди-ка… – Он подхватил Иши под мышки, помог перевернуться и осторожно усадил в подушки. – Живой?