— Вот он и включился. — Влад озадаченно потер переносицу.
— И что это может быть? — проглотив зевок, спросила Соня.
— Непонятно… — Влад явно находился в недоумении — Знаешь, тут мы никак его не проверим. У меня дома есть компьютер, подключим, сканируем через интерфейс. Посмотрим что у него внутри.
В этот момент дверь открылась и в комнату вошла Сонина мама. Влад быстрым движением задвинул Прибор под диван, но та даже не посмотрела в его сторону.
— Никаких посиделок сегодня вечером. Сейчас же в постель. А мальчик может к нам завтра зайти.
— Ну, можно мы еще посидим? — жалобно протянула Соня.
— Нет, нет. До завтра. — Твердо сказала мама и покачала головой.
— Влад, а у тебя какой-нибудь телефон, есть? — спросила Соня.
Влад расстегнул кнопку на нагрудном кармане куртки и достал пухлый, потрепанный блокнот, ручку и, облокотившись на стол, записал номер. Вырвав листок, он оставил его на столе.
— Звони когда хочешь. Я всегда первый подхожу. — Сказал он, засовывая блокнот и ручку обратно в нагрудный карман.
Я — герой компьютерной игры-ходилки. Вхожу в огромное пустое здание с каменными сводами. Сзади какая-то группа народу, я хочу их провести внутрь — это последний уровень, конечная цель. И очень важно прорваться прямо сейчас. Но неведомая сила не пускает нас вперед. Некоторое время посопротивлявшись, делаю последнюю попытку. И вот из-под пола наружу вырывается существо странного вида. Внешне не страшное— вселяет ужас. Вытянутое тонкое с человеческим обликом, в белом конусообразном колпаке и балахоне. Поднимается в воздухе и поднимает правую руку надо мной. Я вижу со стороны, как меня, словно магнитом, тоже поднимает в воздух. И резко вместе с ним мы исчезаем под землей. И я понимаю, что это был посланник ада.
Глава 14
Раскаленная степь. Начало
Юрия Владимировича не оставляло ощущение надвигающейся опасности. Сейчас он вспомнил раскаленную степь, из которой тут и там торчали древние курганы. Несколько грузовиков с солдатами охраны и научными работниками недавно созданной лаборатории ползли по изъезженной дороге. Клименко держался чуть позади. Он сам вел армейский УАЗик со снятым верхом. Хотелось пить. Вдруг в стороне у дороги он увидел груду арбузов и странного вида казаха с разноцветными глазами, сидящего рядом на раскладном стульчике. Махнув рукой, чтоб колонна продолжала двигаться, Клименко выскочил из машины.
Он вспомнил, как неосознанно отметил, что в этот момент воздух будто сгустился, и так видимый из-за жары он теперь еще больше сжался и задрожал вокруг него. Но это он поймет потом. А сейчас, он кусал огромный ломоть арбуза, и сладковатая влага наполняла все его тело. Боковым зрением он отметил, что колонна уже не двигалась, что с головной машины спрыгнул солдатик и побежал, петляя, в сторону него. Еще ни чего не произошло, еще на губах Клименко чувствовался кисловатый привкус арбузной корки, но в воздухе уже разлилась тревога.
Резко запахло озоном. Воздух еще более сгустился. Казалось, из него можно было вырвать клок. Юрий Владимирович посмотрел под ноги и увидел как арбузы, словно огромные зеленые шары начали сморщиваться, арбузный сок красный как кровь, струйкой побежал к его сапогам, и вот уже он стоит посреди огромной розовой лужи. Подняв голову Юрий Владимирович увидел бегущего словно на одном месте солдата. Воздух окончательно потерял прозрачность. «Как желе», мелькнуло в его мозгу.
Сколько их было тогда? Он увидел, как они стали, будто растворяться в этой жаре. Последнее, что он помнил, это как замыкающий грузовик, будто тонущий корабль, накренившись на бок, уходит носом в песок… Клименко побежал, и остановился как вкопанный, охваченный страшным предчувствием. Это спасло ему жизнь.
В последние мгновения сознания, ему показалось, что казах-торговец поднялся над землей, взмахнув полами рваного халата как крыльями. В его руках полыхнул огненный меч, он поднял его над головой, и весь мир заполнила белая вспышка.
Точно ли было именно так, Юрий Владимирович теперь и сам сказать не мог. Он очень долго шел к людям, а когда его, полумертвого от голода и жажды, случайно нашли, то никто не поручился бы, что разум его не пострадал.
Сейчас перед его глазами стоял тот солдат, словно забуксовавший в пространстве.