Все Волчье племя считало Кристину своей спасительницей, а сама она абсолютно запуталась и не знала, кем является на самом деле. Уверена она была лишь в одном – ее место рядом с остальными. Перескакивая кочки, девушка неслась вперед так быстро, как только могла, но все равно не успевала за Ульвом. Силуэт воина уже мелькал далеко впереди, то появляясь, то вновь исчезая за деревьями. Но тропа была одна, поэтому Кристина не могла заблудиться и четко знала, куда бежать, а разносящийся над лесом рев ледяного дракона лишь придавал ей сил.
Когда нехватка воздуха начала обжигать легкие, а сердце норовило выскочить из груди, Кристина увидела ЕГО…
В небе промелькнула огромная крылатая тень, размером больше, чем пассажирский самолет. Когда Астрид рассказывала Кристине об огромных драконах, она и представить не могла, что те настолько велики: крылатая тварь парила в воздухе, и тень от ее перепончатых крыльев могла запросто накрыть все селение.
Селение!
Кристина вскарабкалась на очередной холм и замерла. Всего несколько мгновений она смогла устоять на ногах, а после рухнула на колени, прикрыв рот дрожащими ладонями, – все поселение Волчьего племени было охвачено голубым пламенем.
Рог смолк, и единственным звуком, терзавшим небеса, оставался победный рев дракона. Кристина почувствовала себя не просто беспомощной, а жалкой, ничтожной. Страх сковал ее, мешал дышать, о том, чтобы подняться на ноги, не шло и речи. Впервые столкнувшись с силами, безмерно превышающими ее собственные, девушка лишь смотрела на удаляющийся крылатый силуэт и дрожала.
Дракон улетел, растворился в сгущающихся темных тучах, оставив после себя лишь пепел и смерть.
…Кристина потеряла счет времени. Кажется, она сидела на снегу целую вечность, но поднимающийся к небу столб дыма свидетельствовал об обратном…
…Страх отступал медленно, неохотно выпуская едва бьющееся девичье сердце из своих цепких паучьих лап. Каждая секунда тянулась мучительно долго, а каждый вздох давался с трудом.
Пошел дождь. Лишь раскат грома над головой заставил девушку вздрогнуть, и она будто бы проснулась. Сбросив вязкие оковы паники, Кристина вскочила на ноги и бросилась вниз по тропе. Она бежала, спотыкалась, падала, но упрямо поднималась и продолжала бег. Деревья неслись ей навстречу, дождевые капли колотили по лицу, и завывающий ветер хлестал по ушам. Но Кристина не замедлялась ни на секунду…
Она нашла Ульва у пепелища.
Воин стоял неподвижно, уставившись пустым взглядом на то, что осталось от его дома, – огромное пятно выжженной земли. Пламя дракона не пощадило ничего и никого – оно растопило сталь, испепелило дерево и поглотило все, чего только коснулось в пугающе короткие сроки. Все было уничтожено. Ничего не осталось.
Когда Кристина приблизилась, Ульв даже не повернулся к ней. Только тихо произнес:
– Никто не смог спастись. Все погибли.
– Но… – Решившись, девушка осторожно коснулась плеча воина: – Может, кто-то…
– Нет!
Это выкрикнутое Ульвом слово плетью ударило по слуху Кристины. Она инстинктивно сжалась, будто в ожидании удара. Никакого удара не последовало. Но слова, что произнес сын вождя, были куда хуже.
– Я обошел все вокруг. Дважды. Никаких следов. Никто не ушел. – Ульв говорил отрывисто, грубо. – Проклятая тварь убила всех. Отец, Астрид… все мертвы.
Кристину затрясло. Она отказывалась верить в услышанное, но глаза говорили ей, что это правда – бушующее пламя уничтожило поселение Волчьего племени. Ослепляющее чувство горечи обожгло сердце девушки раскаленным железом. Боль потери сводила с ума. Такое уже случалось прежде, когда Кристина потеряла родителей, и она бы отдала все на свете, чтобы не переживать ничего подобного вновь. Но судьба распорядилась иначе…
Перед мысленным взором Кристины появились знакомые лица – она больше не увидит никого из них: больше не услышит веселого смеха Астрид, не сядет за пиршественный стол рядом с Асбрандом и даже задира Хед больше не выразит ей свое недовольство. И пусть они были знакомы всего ничего, но никто из этих людей не заслужил такой участи.
Лишь недавно обретенный Кристиной мир превратился в пепел в мгновение ока. Обрушившееся на плечи бремя вины оказалось неподъемным – все эти люди были добры к ней, верили в нее, а она…
– Я подвела их. – Слезы сами градом покатились по щекам девушки. – Не смогла защитить.