... Каждый шаг по свежевыпавшему снегу даётся с большим трудом. Лыжи, подаренные ханским темником, оказались совсем не лишним грузом. Не знаю, что бы я делал без них в этих снегах. Из поклажи несу только самое необходимое: оружие и подарки хана Тохтамыша. Свиток с аккуратными столбцами уйгурских букв - охранная грамота. Правда, в этой ледяной пустыне немногие могут прочесть, что им нужно «не чинить препятствий и оказывать всяческую помощь славному джигиту Жану де Арманьяку, оказавшему многие услуги правителю Тюменского ханства». Но золотую пайцзу, ханский знак, в этих землях знают все, и горе тому, кто причинит вред её владельцу. Также в кожаной суме лежат несколько больших бриллиантов и мелкие золотые изделия. Это пригодится там, где закончатся владения Тохтамыша. А это будет не скоро.
«Тайга» ... Это слово, непривычное для европейского уха, созвучно с другим - «тайна» ... Если перевести на наши языки - языки народов, которые считают наместником бога на земле святого отца в далёком Риме, то это слово будет «секрет». Но любой секрет предполагает разгадку, так меня учили в Ордене, а здесь никакой разгадки нет. И быть не может. Невозможно представить размеры этой страны, этого бескрайнего зелёного моря во время короткого лета и белого с зелёным бесконечной зимой. Путь от Марселя до Парижа, который дома мне казался ужасно длинным, здесь всего лишь расстояние между двумя аулами. И то если знаешь, где их искать. А если идти на восток, то можно идти всю жизнь и никого не встретить. Так говорят местные жители. А если повернуть на север, то твоя жизнь просто в скором времени закончится. Сейчас начало зимы, снега ещё мало, по колено. Так говорят. Но столько снега я никогда в жизни не видел, а потом будет по грудь человека, а затем и коня. Так говорят местные жители. И будет холод. Сейчас уже руки стынут без меховых рукавиц, а что же будет потом ...
Потом был Ад. Кто придумал, что Ад должен быть пеклом в языках пламени, где от нестерпимого жара корчатся в кипящих котлах грешники. Кто узнал настоящий Холод, тот о таком аде может только мечтать. Когда всё твоё существо кричит только об одном «Тепла! Тепла!! Хоть немного Тепла!!», горящие угли кажутся даром небесного, а не подземного царства.
В последнее время мне всё чаще мне кажется, что я действительно Жан Де Арманьяк, сын своего отца, Бертрана де Арманьяка, великого магистра Ордена Храма, а та другая, прошлая жизнь - всего лишь странный, волшебный сон, грёзы усталого путника в этом застывшем от ледяного ужаса мире ...
«Sunt hic etiam sua praecuna laud” - это латынь, и всё-таки насколько звучный и образный язык! Но, кстати, перевод не хуже «Здесь также есть глашатаи, его восхваляющие», - профессор положил лупу в карман, - смотрите, вот эта надпись, выгравирована вокруг яблока на этой полоске, скорее всего серебряной. А, яблоко? Так называется навершие рукояти у мечей, да и вообще всякого клинкового оружия. Здесь она почти грушевидной формы, что характерно для конца 14-го века, начала 15-го. Гарда слегка вогнутая в сторону клинка ... Клинок очень интересный. Вначале 15-го столетия появилось новое сечение клинков: вместо плоских или слабо вогнутых поверхностей клинка некоторые кузнечные цеха в Италии и Германии стали выковывать их настолько вогнутыми, что получался почти плоский клинок с мощными прямыми рёбрами. А вот и он «бегущий волк». Эта гравировка означает, что данное оружие изготовлено либо в Золингене, либо в Нассау.
- В Золингене? Что-то знакомое ...
- Конечно! Этот город до сих пор славится своими клинками. Мечи там, конечно, уже давно не куют, но качественные ножи делают до сих пор, а основная продукция города - это лезвия для опасных бритв, мне от деда такая досталась.
- Точно! Вспомнил! У меня по одному делу такая проходила. Серия из четырёх убийств. «Шуточки с бритвочкой» - так его наши юмористы назвали. Ментовской юмор, понимаете?
Иванов Михаил Андреевич, старший следователь по особо важным делам областного УВД был старым другом профессора физики Завадского, чей коллега с кафедры истории любезно согласился помочь следствию.