- Кажется, они нас окружают, - тревожно произнес Слейтон, останавливаясь. На его лице все явственнее проступала растерянность. - Эй, Гордон, что вы на это скажете?
- Я думаю, надо убираться, пока не поздно, - мрачно ответил капитан. Жаль, флайеру негде сесть...
- Вы думаете, я отступлю?! - звенящим голосом закричал инспектор. - Быть может, здесь в двух шагах от меня, в одной из этих ржавых бочек, прячутся преступники, которых я разыскиваю полгода, и я должен отступить? И перед кем перед стаей грязных жирных крыс? Да вы с ума сошли, любезный... Сержант, занимайте оборону. Мы сожжем всю эту нечисть напалмом!
Капитан понял, что недооценил Слейтона. Похоже, инспектор как следует допросил космического вора мистера Блодберга и вооружился на славу...
Не прошло и пяти минут, как энергично действующие полицейские, беспрекословно исполняя приказания сержанта, выстроили из разнообразной железной рухляди баррикаду двухметровой высоты. Еще одна короткая команда - и рядовые, отстегнув от пояса небольшие холщовые ранцы, достали по одной гранате, метнули их в мутантов и дружно упали на землю.
Гордон мгновенно повалился на бетон и закрыл глаза. Ослепительная вспышка - одна, вторая, третья, - и в воздухе повис непередаваемый вопль сотен гибнущих крыс, от которого у него мороз прошел по коже. А потом подкатилась тошнотворная волна запахов горящего мяса и шерсти...
- Вот так-то, Гордон, - хрипло сказал инспектор. Он с трудом поднялся на негнущиеся ноги и, опираясь рукой на измятую бочку, осторожно выглянул за стену баррикады. - Я ожидал нечто подобное и потому захватил с собой изрядный кусок свинцового сала... Ну, где оно, ваше вонючее войско? Взгляните, мой друг, вам это будет полезно.
Капитан, присевший на край какого-то ящика, отрицательно покачал головой. Его мутило от густого, отвратительного запаха.
- Почему мое? - произнес он с негодованием. - Вы что, всерьез считаете меня этаким Гансом с дудочкой, по команде которого со всех окрестностей сбегаются зачарованные крысы?
- Тем не менее вас они не трогают, - убежденно сказал Слейтон, жадно затягиваясь наркотической сигарой. - И это не случайно! Бросьте темнить, капитан, я все равно дознаюсь, в чем ваш секрет.
Капитан помолчал.
- Что ж, это верно, - сказал он и встал с ящика. - Секрет существует. Много лет назад, когда я по возрасту вынужден был оставить службу на Венере, мне предложили стать одним из служителей музея космоплавания - одним из сорока служителей.
- Сорока? - удивленно переспросил Слейтон, поперхнувшись.
- Да, поначалу нас было сорок... Ученые, техники, бывшие космонавты - люди опытные и влюбленные в космолеты. НАСА курировало всю работу в целом и, не считаясь с затратами, доставляло списанные корабли сюда, на территорию бывшего военного полигона, со всей Солнечной системы. О том, что космомузей превратится в простую свалку, тогда и предположить никто не мог, иначе для хранения кораблей-ветеранов выбрали бы, скажем, Луну, где, по крайней мере, металл не ржавеет. Но уже через полгода, когда на поле на вечный прикол встала первая сотня кораблей, начались неприятности...
- Неприятности? Какие?
- Самые разнообразные... Двое техников погибли при работах по консервации двигателя одного из лунных модулей - оказалось, что в фюзеляжных баках сохранились остатки топлива. Через месяц неожиданно сработала автоматика первого из марсианских лайнеров, и трое ученых-кибернетиков задохнулись в кессоне, из которого молниеносно был выкачан воздух. Ну, и так далее... Техника, видите ли, оказалась слишком сложной, чтобы так просто превратиться в груду безопасного металлолома.
Слейтон удивленно присвистнул.
- Вот это штука! В газетах, выходит, об этом помалкивают...
- Еще бы... Скандал был бы грандиозным! Дошло до того, что предложили уничтожить всю привезенную технику, а остальные космолеты хранить на Луне или пускать в переплавку. Но ученые воспротивились - им, видите ли, стало интересно, что же за технику они создают. И тут выяснилось, что меня старые космолеты не трогают.
- То есть как не трогают?
- А так же, как волчья стая порой не трогает ребенка, случайно заблудившегося в джунглях. Она принимает малыша в свой круг и по-своему воспитывает и заботится о нем. Не знаю, чем я приглянулся моим железкам, - в голосе Гордона прозвучала неподдельная нежность, - может, тем, что я с детства любил технику? Даже в космонавты я пошел ради удовольствия возиться с механизмами...
- Сержант! - неожиданно заорал Слейтон, тревожно озираясь по сторонам. Эти твари вновь пошли на штурм! Мало им первой порции напалма... Ничего, мы накормим их досыта. Залп!
И вновь ослепительные вспышки, отчаянный визг - и на людей, ничком лежащих на бетонных плитах, накатилась удушливая горячая волна.
На этот раз Гордон приходил в себя минут десять. Его сильно тошнило, в глазах плавали красные круги, рот был полон горькой слюны. Привалившись к какой-то стальной раме, он тяжело дышал, мутными глазами глядя на свои дрожащие руки и не видя их.
- Ну и бойню вы устроили, Слейтон, - с трудом выговорил он, закашлявшись. - Настоящая мясорубка...
- А как вы думали? - хладнокровно ответил инспектор, обводя поле битвы, заваленное горелыми трупами мутантов, слезящимися от гари и дыма глазами. Зато ваш зоопарк я окончательно разогнал по клеткам - больше они и носа из своих нор не покажут. Минут десять подождем, пока не погаснет погребальный костер, - и в путь! А пока у нас есть еще время продолжить нашу приятную беседу, Гордон.
Капитан пожал плечами:
- Собственно, я уже все рассказал. В первый же месяц своей работы я трижды попадал в жуткие переделки. Один раз, например, я ухитрился выпасть из раскрытого люка второй ступени танкера и уже было прощался с жизнью, как вдруг ни с того ни с сего из первой ступени выдвинулось складное зеркало радиоантенны - и я упал словно в гамак, даже не ушибся! А на следующий день, когда я копался в гидросистеме поворотных сопел марсианского лайнера, в соседнем отсеке взорвался забытый баллон со сжиженным гелием. Автоматика управления дверью почему-то мгновенно сработала и спасла меня от ледяной смерти. Ну и так далее...