— Как-как ты там себя назвал? Мессия? ХА!!! — и басистый смех мужчины в лохмотьях эхом прокатывается по выжженному участку суши, где группа совершенно сбитых с толку людей всё плотнее прижимается друг к другу и начинает настороженно перешёптываться.
Вал, не в силах справиться с раздражением, закатывает глаза. Удивительно, но сейчас раздражают его не слабые людишки, а этот кусок тупого бревна рядом, который во имя самых абсурдных случайностей этого мира, имеет право называться рафком. Да, Брей тоже рафк – один из последователей Вала, которого однажды Вал по доброте своей душевной наградил геном рафков и уже сотни раз успел об этом пожалеть, ведь этот идиот до сих пор так и не приклонил перед ним колено!
— Я всё объясню! Всё объясню! — машет руками Галлу, призывая свой народ к спокойствию, а у самого голос дрожит. — Эти люди…
— Рафки, — поправляет Вал, стряхивая с плеча невидимую пылинку.
— Да-да, рафки, — неуверенно улыбается ему Галлу. — Рафки нам не враги!
— Да что ты мелешь старик? — кричит кто-то из толпы. — Совсем спятил? Кого ты к нам привёл? Что за уродцы?
— Я бы попросил, — склонив голову набок, мягко улыбается Вал мужчине в толпе. — Я ведь и обидеться могу.
— Кто это такие?!
— Это рафки, — голос Галлу звучит всё более напряжённо. — Они… они могут нам помочь! Они не убивают людей! И уж точно не едят!
— Верх кощунства, — цокает Вал, с преувеличенно заинтересованным видом разглядывая свои ногти. — Да и от человечины у меня несварение.
— Это и был твой план? — шепчет ему на ухо Брей. — Ты говорил, они сами тебя умолять будут, чтобы ты их в рафков обратил.
— Что они за твари? — кричит кто-то.
— Понял? Ты – тварь, — гогочет Брей, глядя на Вала.
Вал пронзает его холодным взглядом:
— Вообще-то он сказал «они».
— Вы смерти ждёте? — Галлу приободряется. — Сколько нам осталось? Сколько дней, часов осталось вашим детям?
И толпа затихает.
— Подумайте над тем, что предлагает нам Вал! Жизнь! ЖИЗНЬ! И такие возможности, о которых мы и мечтать не смели! — Галлу обводит своих соратников выжидающим взглядом, и их молчание даёт ему добро продолжить речь: — Мы станем быстрее, сильнее. Наш слух, наше обоняние, чутьё, рефлексы… всё в разы увеличится! В десятки раз! Мы не будем нуждаться в пище так остро, как нуждаемся в ней сейчас! Вода не сделает нас своими рабами! Мы станем настолько быстры, что охота на диких животных станет для нас забавой, а все болезни навсегда покинут наши семьи! Наших детей! Это ли не жизнь на воле, о которой все мы мечтали?
Перри не нравится новая реакция его друзей и близких. Они больше не возмущаются, не кричат, - они притихли, а значит задумались. И выражение лица Таши Перри тоже не нравится… впервые за последние месяцы в её глазах что-то изменилось, что-то новое появилось, будто… будто лучик надежды засиял ярче.
— Друзья. — Вздох Галлу прозвучал расслабленно; он тоже это почувствовал – его наконец услышали. — Таких, как мы в Новом мире осталось слишком мало, чтобы продолжать бороться. За что бороться, если условия для существования человеческой расы были давно искоренены. Нам не выжить… не выжить без помощи нашего нового друга Вала! Стать его последователями – наш единственный шанс на лучшее будущее.
— Ты уволен, — Вал адресует скупую улыбку Брею, и лицо того становится кислее некуда.
— Как это?
— Ты теперь моя левая рука. А он – правая.
— Охренеть! — фыркает Брей.
— И что мы будем есть? — спрашивает кто-то из толпы, и Валу нравится новый тон, которым с ним говорят - в нём больше нет агрессии.
— То, что добудем, — покладисто отвечает он человеку. — Немного белка раз в неделю и вы полны сил! Чудесно, правда? Брей вас всему научит!
— Я? — выгибает бровь.
— И я, конечно же, помогу, — улыбается толпе Вал.
— А что если он лжёт?! — подаёт голос Перри и головы всех присутствующих одновременно поворачиваются к нему. Ну вот, а несколько минут назад они такими же глазами смотрели на альбиноса, а теперь Перри враг народа, значит?
Вал выдерживает паузу для пущего эффекта, взмахом руки расправляет подол плаща и неспешно спускается вниз с холма, будучи уверенный, что толпа расступится перед ним. И толпа послушно расступается. Как же Валу это нравится. Как давно он не ощущал себя важным!
— Не подходи! — повинуясь инстинкту, Перри ещё крепче прижимает сына к груди, и делает несколько шагов назад, пока не упирается в кого-то позади себя.
— Мальчик умирает, — простодушным голосом говорит Вал, замирая рядом с его матерью, которая и не думает убегать вслед за мужем.