Братья смотрели ошарашенно, недоверчиво. Кто-то крикнул: «Не может быть!»
Готфрид наблюдал за Мулене. Тот отреагировал странно: так разъярился, что и дар речи потерял. Еще чуть-чуть, и удар хватит.
— Господа! — Голос Хильдрета перекрыл гам. — И Братству, и Сартайну придется биться за выживание! Оставьте рознь, положение отчаянное!
Графу позволили говорить, но слушали не слишком внимательно. Никто не сидел спокойно, неприязнь между «синими» и «красными» угрожала взорваться дракой.
— До сих пор Бильгор был для нас изгородью овчарни, защитой от волков! — Граф уже кричал. — Теперь ее нет, враг у ворот! Армию выставить может только Мальмберге! Но, братья мои, миньяк ослабел! Он воевал всю зиму и едва справился с Неродой и бунтовщиками! У него сил не хватит победить нас, но Алер может и попытаться. Он уже знает, к чему ведет нерешительность, и, если пойдет на крайность, ударит в самое сердце. Через месяц вентимильцы явятся к самым воротам Мурафа, тогда Мальмберге не успеет их перехватить, даже если и захочет. А если падет Сартайн, падет весь Запад. Империя сейчас не слишком сильна, но она — его символ, его дух. Алер это понимает не хуже нас с вами. Меченосец побывал на востоке. Я еще не разведывал, что он знает о сильных и слабых сторонах миньяка. А пока я буду занят расспросами и планами, призываю вас: забудьте рознь, помогите Сартайну выжить! Ваши судьбы тоже на волоске: Алер убьет вас первыми. Оставим распри на потом!
Хильдрет покинул трибуну и передал письмо Мулене.
— Подумай хорошенько, Гердес, — посоветовал он магистру.
Граф повернулся к Меченосцу, позвал его за собой и шагнул к лестнице.
16
Мураф
— У Алера случаются проблески гениальности, — сообщил Хильдрет Готфриду с Рогалой, наблюдая с крыши Мурафа за приближением вентимильских войск. — Но сейчас он все поставил на удачу.
Видно было: даже вместе с западными перебежчиками и союзниками из Бохантина миньяк выставил против Сартайна меньше войск, чем перевел осенью через Карато.
— Резервы всегда нужны. А прежде всего — прикрытие для отхода на случай неприятностей.
Готфрид осматривал местность. Да, новые союзнички Алера неплохо повеселились на имперской земле, подчищая богатые деревни.
— Измором нас не возьмешь — для этого нужен флот. Мураф ему не захватить и по дамбе не прорваться. Он в ловушке. Миньяку нужно овладеть Сартайном до того, как прибудет армия Мальмберге. Если не успеет, он покойник.
— У него наверняка есть план. — Рогала бесцеремонно прервал поток мыслей графа.
— Конечно есть. Не было бы, он бы сюда не явился. Я и пытаюсь понять какой. Жаль, что не удалось потрепать его у Авеневоли.
Убедившись в намерении миньяка пойти на Андерле, Хильдрет повел гвардию на восток в надежде повторить знаменитую победу. Но тот — должно быть, с помощью Маноло Бельфильо — замысел разгадал и отправил кавалерию захватить переправы и высоты над городом. Пришлось Йедону отступать без боя.
— Едва ли Алер нашел замену Нероде и тоалам, — заметил Готфрид. — К тому же он знает, что Добендье здесь. Он или блефует, или совсем обезумел от мечтаний о завоеваниях и славе.
Тут вечный гномов спутник, Гасиох, гнусно хихикнул, но почему, объяснять отказался. Когда же Тайс пригрозил продеть в его уши цепи и носить на груди как талисман, многозначительно заметил: «Пещеры Анзорга хранят больше зла, чем ты можешь представить».
Юноша демона не понял, в отличие от оруженосца — тот разозлился.
Готфрид недоумевал. Конечно, Маноло Бельфильо обеспечит Алеру тактическое преимущество, но ведь не поможет захватить Мураф и прочие крепости на подступах. Для штурма понадобится гораздо больше войска.
— А он времени даром не теряет, — пробормотал Рогала.
Миньяк подошел вечером и разбил лагерь у мыса, с которого гном и Меченосец впервые увидели Сартайн. Рано поутру он разделил войска и расставил их против внешних фортов, которые надо было захватить, чтобы приблизиться к Мурафу. Поля обстреливались, и проходить между ними было самоубийством. Осада крепостей далась бы немалой кровью: по шесть сотен испытанных гвардейцев, по десятку умелых магов в каждой. Планировали и строили оборонительные сооружения лучшие военные архитекторы. Никто не верил, что у Алера хватит сил больше чем на два-три. А ведь за ними вставал Мураф — исполинская цитадель, созданная останавливать стотысячные армии.