— А толку-то Алеру от Сартайна? — ответил наконец гном. — Он же Мураф не взял. Чтоб уйти, ему опять же придется сквозь нас продираться.
И не поспоришь. Только сам миньяк и знал, отчего ему так нужна Королева городов. Может, лучше пропустить его? Горожане не сдадутся, а их миллион. Завоеватели понесут огромные потери, и Мальмберге добьет остатки миньяковой армии. Так бы посоветовал Рогала. Гном умен, но слишком неширок во взглядах. Солдаты и Готфрид здесь, чтобы защитить этот миллион, а не ради победы над Алером. Тот столицу не пощадит.
— Тайс, я не удивлюсь, если миньяк и сам не понимает, зачем ему Сартайн. Он одержим волей Хучайна. Великий захотел Королеву городов, и точка.
— Глупо.
— Эй, не так туго! Я хочу свободно двигать руками. Кстати, о слуга Зухры, не тебе определять глупостью желания Древних.
Гном затянул доспехи что было силы и напомнил, вздохнув:
— Сейчас речь о том, кому служит Алер.
— Что, Хучайн нос утрет остальным, если его герой захватит город?
Гасиох захохотал, заухал глумливо.
— Эй, тебя чего пробито? — рявкнул Рогала, свирепо глянув на демона.
Готфрид прислушался. Не иначе пророческий смешок: чудище всегда веселилось перед особо неприятными событиями. Радость свою оно, как обычно, объяснить отказалось. Черт возьми, после тоала все эти призраки и бесы, магия, демонология и прочее в том же духе — как на больную мозоль наступить. Чего ради эту тварь терпеть? Ведь единственного друга потерял. И с чего мертвому вождю вздумалось ударить сейчас? Может, по воле Нероды? Но зачем ей?
— Тайс, этот скоморох мне надоел. Давай в мешок его, сверху фунтов пятьдесят камней и в пролив!
— В другой раз, сынок, в другой раз! — заржал Гасиох. — Сегодня тебе хлопотней будет, чем одноногому на бегах!
Готфрид взял мечи.
— Новый зачем берешь? Что делать собрался? — спросил гном, недолюбливавший трофейный клинок.
— То, что давно следовало, — убить Алера. Удостоверься, что главные секции туннеля перекрыты; наиболее важны те, что рядом с выходом к дамбе. И приведи побольше братьев, чтобы нейтрализовать колдунов миньяка. Да, и найди мне пару плотников.
17
Высокая Башня
Инженеры Мурафа отправили последние валуны в гнезда — теперь туннель закрывала только дощатая перегородка у выхода к дамбе. Летуны с другой стороны драли доски когтями, рвались внутрь, где стоял Готфрид. Он уложил ладони на рукояти мечей, глядя в перепуганные лица набегающих вентимильцев.
Клинки застонали, отказываясь сражаться. Добендье недовольно завизжал. Готфрид усмехнулся: куда ты денешься, орудие Зухры. Прислушивайся если не к воле Меченосца, то к приказанию хозяйки. А она находилась рядом и была недовольна — как же, приходится подчиняться слуге! Арант, несчастный верный друг, показал Готфриду, как совладать с желаниями госпожи. Той придется помочь юнцу или проститься с надеждой на успех в игре.
Враги загромоздили туннель телами, затем отступили и попытались взять проход колдовством. Ослепительная аквамариновая вспышка обезвредила и рассеяла заклятия. Тогда вентимильцы повторили атаку оружием и снова не справились с клинками Готфрида.
Минуты это длилось или часы, Меченосец не замечал. С Добендье в руках за временем не уследить. Вдруг он ощутил присутствие миньяка.
Алер не хотел идти. Чувствовалось: он боится, он почти в панике. Но его гнали и воля Хучайна, и собственное безумие. Перед глазами Готфрида встала Слада — нежная, красивая, желанная. Если б можно было отступить, свернуть…
Летуны оставили Мураф, улетели прочь. Лязг битвы утих: обе стороны застыли в напряжении. Готфрид вышиб доски, перекрывавшие выход, ступил наружу, где было попросторнее, и встал в ожидании.
В устье туннеля показался человек — безоружный, лишь с тонким посохом. Казалось, от него до Готфрида целая миля — так медленно он шел. Миньяк остановился в десяти футах.
Ни брони, ни меча, лишь ритуальный кинжал на поясе. Одет высочайшим магом Сентурии. Лицо печально, взгляд отстранен.
— Я надеялся, до этого не дойдет. Ты как младший брат мне. Но Великие Древние безразличны к нашим чувствам.
— Да, мне пришлось в этом убедиться, — ответил Готфрид, скрипнув зубами: ох, Турек, Турек…
И, хотя пепел Касалифа еще не улегся в сердце, юноша произнес:
— Я тоже надеялся. Алер, почему бы тебе не вернуться домой, к Сладе? Почему б нам не придумать этой истории другой финал?
— А ты спроси у своего меча. Пусть твоя госпожа ответит, что случится, если я отступлю, осмелюсь оспорить волю Хучайна?