Взобравшись на веранду, гном шлепнулся на спину, задыхаясь, пуская пену. Коротышка забулькал, пытаясь заговорить. Отступающие вентимильцы чертыхались, спотыкаясь о него. Трясущейся рукой он указал Траке на посох.
Генерал кивнул в знак понимания и громогласно отдал приказ — солдаты притащили баллисту, взвели, нацелили. Генерал вложил магическую трость в желоб.
— Прочь! — заорал Трака Готфриду.
Тоал понял, что его ждет, но он исполнял повеление и потому не отступил, попытавшись отбить атаку копьем.
Не вышло — посох вломился в грудь, пробив и броню, и кости. Тоала швырнуло за двери Высокой Башни, и он покатился в зал совета, лязгая и клацая. Оттуда донесся вопль отчаяния.
Готфрид кинулся следом. Мертвый вождь корчился на полу, будто кот с перебитым хребтом. Братья топтали друг друга, удирая на нижние ярусы.
— Внутрь, внутрь! — заревел Трака.
Солдаты Блибеля достигли лестницы, и вентимильцы отступили — сотни две от силы, горстка, оставшаяся от лучшей Имперской бригады. Большинство воинов, прижатых к склонам Галена, были обречены.
— Уничтожить всех! — приказал Трака, указывая на братьев.
Солдаты кинулись на чародеев, слишком перепуганных, чтобы колдовать.
— Ну и передряга, — заметил полководец. — Сейчас сюда начнут ломиться.
Готфрид ступил в коридор. Гном под одобрительные вопли Гасиоха ковылял к дверям. На мраморный пол веранды шагнул полковник Блибель. Среди триумфальных колонн еще лязгали сталью, орали, убивая и умирая. Подножие Галена устлали мертвые, почти сплошь — горожане. Лишь изредка в кучах виднелись вентимильские доспехи. Сартайн сегодня заплачет по многим. Слишком многим.
— Ты солгал мне! — выдохнул Блибель.
— Я — тебе? Когда же? Я не обещал спасти Высокую Башню. Я сказал, что выведу бригаду без боя. Но ты вмешался.
— Зачем ты перешел к ним?
— Потому что здесь теперь правит Невенка Нерода.
— Император приказал схватить Меченосца! Тебя будут судить за измену и убийство графа Кунео!
Гасиох заржал и отпустил едкую шуточку о рассудке того, кто ждет верности от Добендье.
Готфрид улыбнулся полковнику.
— А император не уточнил, каким образом ты меня арестуешь?
— К сожалению, нет.
— Но, не уступая упрямством остальным, ты все-таки решил героически погибнуть в бесплодных попытках?
— Мы еще посмотрим, кто погибнет!
— Да уж. Передай Эльгару: поздно спасать Высокую Башню. Трака ее вычистил.
— Мне приказано привести и его. Генерал — самый вероятный наследник Алера, он ответит за все вентимильские преступления.
Тот с тоаловым мечом в руке попытался обойти Готфрида.
— Спокойнее, господин Трака! Полковник, твои приказы исходят непосредственно от императора?
— От его посланника.
— Это не одно и то же. Давай сделаем так: ты дашь нам четверть часа, а после мы пойдем с тобой.
Трака буркнул что-то в знак несогласия.
— Не знаю, — пробормотал Блибель.
— Это ж лучше, чем самоубийство, правда? А я всего лишь хочу выяснить, отчего же нас так отчаянно сюда не пускали.
И тут полковник удивил:
— Хорошо, пятнадцать минут. Я отвечаю головой. Не дольше. Приказ должен быть исполнен!
Из всего отпущенного времени тринадцать минут прошли без толку. Вместе с Тракой Меченосец шел сквозь заваленные трупами комнаты, спускался с одного залитого кровью этажа на другой. Подземелья Галена были невероятно обширны, но ничего необычного там не нашлось. Даже по стенам стучали — сплошной камень.
— Перемудрил ты, — пробурчал генерал. — Или баба тебя сбила. Это в ее духе.
— Ошибаешься, в этих лабиринтах что-то есть. И она не хотела, чтоб мы это нашли.
С самого нижнего яруса кривые ступеньки вели в узкую комнатенку.
— Здесь не просто тупик! — определил Готфрид. — Присмотрись!
Если бы вход на лестницу не оставили открытым братья, удиравшие от вентимильцев, его едва ли удалось бы найти. Трака обнаружил царапины на плесени, устлавшей пол, а Рогала — рычаг под бронзовым подсвечником, открывавший потайную дверь.
— Укладываемся, — заметил Готфрид. — Минута осталась.
— Все равно вовремя вернуться не успеем, — проворчал гном.
Петли толстенной створки заскрежетали, завизжали, точно орда чешуйчатых тварей, и из-за нее полыхнул свет. Готфрид, выставив Добендье, кинулся внутрь.
Зря: в секретной комнате прятался лишь Гердес Мулене. Он лежал на каменной скамье, едва дыша, уставившись пустыми невидящими глазами в потолок.