— Да, и я такое повсеместно видела — корежило сильно. А может, все во благо с нами было — ведь мы в этот мир попали, и мне здесь нравится, как и тебе. Я любимая жена, мать двоих детей…
— И без пяти минут врач, — усмехнулся Сергей, прижимая супругу. Даша все эти годы медсестрой у Владимира Олеговича трудилась — забыли давно, что когда его «мякишем» называли. А с ней и Ольга Алексеевна, «Корж», вернее Александр Дмитриевич, мужем стал — у них тоже двое детей. И кузнец отличный, вместе с Петровичем мастера на все руки. А бывшие «гридни» воители — сотня нукеров под их командованием, и половина с современным оружием. Так что все соседи предпочитали не только жить дружно, но перешли под покровительство — еще лет десять и централизованное государство появится. Но сейчас процесс резко ускорится — технологии рванут вперед как пришпоренный чистокровный скакун.
— Вчера «совет» собрали — решили совместно трудиться, а кто не захочет, то выделим тем надел земли, инвентарь, скотину и пусть крестьянствуют. Остальные по специальности работают, или занимаются тем, что по душе и пользу всем приносит. Железную руду по Илиму добывать нужно, черемховский уголь — металл основа любого развития. Слюда, калийная соль, медь, нефть — многое чего нужно, и хорошо, что в Прибайкалье все это есть, и люди знающие имеются. Школы нужны, церкви построим — трех батюшек ведь сюда тоже «прихватили». Больница у нас есть, еще поставим — кадров в достатке. Лет на тридцать запасенных ресурсов хватит, а там только собственными усилиями жить нужно. Так что отпущенное время надо с толком использовать для создания собственной производственной базы на уровне начала девятнадцатого века, как меня уверили. Лишь бы женщины не подвели, а то мне одна мадам уже заявила, что в земле копаться не будет — у нее, видишь ли, ногти, а еще она феминистка и требует равных прав…
— Дура она, и со временем сама поймет, что без поддержки и без защиты мужа здесь женщине просто не выжить, — фыркнула Даша. — А феминизм для многих есть не право работать наравне с мужчинами, нет, тут иное, и больше желание получить привилегии. А еще оправдание блядства, «мое тело — мое дело». Тут такое не прокатит — каждый свой кусок хлеба зарабатывать должен. А без поддержки семьи и рода никто в одиночку не выживет. Так что мадама эта по сопатке скоро получит от жизни, и тогда поймет, что горбатиться на ее «хотелки» никто не хочет.
— Все правильно, милая — каковы времена, таковы и нравы. Не знаю, что у нас выйдет, может быть что-то путное и получится. В одном уверен — тридцать лет с нами никто воевать не станет, измордуем любых соседей, если дернутся. «Ноу-хау» — пулеметные тачанки конной армии. Оружия теперь столько, что бригаду вооружить можно, патронов на десяток войнушек хватит. Любому Чингиз-хану, буде он появится, шею сразу свернем.
Сергей посмотрел на сопки, сдвинувшие долину со сторон, на речку, что также неторопливо текла — ей было не до людских забот и тревог. Ведь горы равнодушны, они все измеряют категориями вечности…
2007 год. Олха.
Эта короткая повесть написана давно, после долгой болезни первая проба пера. Только сейчас решил ее выставить, практически не внеся никаких изменений, так по малости, и еще сократил главу про «олигарха», и добавил фотографии Олхинского нагорья, которое меня, как и других побывавших там, притягивает всей душою. Выставлял по одной-две главы — у нас сейчас стоят крепкие сибирские морозы и просто лень работать за компьютером, сделал себе недельный отпуск по болезни.
Что касается планов, могу написать следующее. В истории России было много самозванцев — чего только «косяк» Лжедмитриев стоит. Остановлюсь на реальных номерах «третьем», добавив к нему еще одного…
Олха своенравна, и наводнения часты — и дело рук человеческих воды сносят на своем пути. Как в жизни и бывает — в череде событий…