"Сейчас начнет фантазировать…", – с тоской подумал Артем. И попробуй потом откопать крупицу правды из-под груды лжи. Лжи чаще всего невольной, высказанной из лучших побуждений. И от этого очень опасной. Особенно если придуманные свидетелем факты без сучка и задоринки укладываются в обойму версии преступления, отрабатываемой сыщиками.
– Продолжайте, – сдержав эмоции, подбодрил своего визави майор.
– Немного… – Вазяев морщил лоб, изображая усиленный мыслительный процесс. – Вечером, после девяти, людей на улицах раз, два – и обчелся. В основном молодежь…
– Ну-ну! – Артем, поколебавшись, достал сигареты и зажигалку.
Он знал, что домочадцы Завидонова даже на нюх не переносили табачного дыма. Михаил не курил, хотя в полевых условиях, во время командировок в Чечню, все же изредка баловался трубкой.
– Дети… – Вазяев наморщил лоб. – Вспомнил! Да, точно. В подъезд зашли дети. Странно…
– Он недоуменно пожал плечами.
– Что тут странного?
– Это было где-то около десяти. А если точнее, без двадцати десять.
– Откуда такая точность?
– Кгм… – Вазяев замялся. – В общем, это… То есть…
– Смелее! – повысил голос Артем, которого совсем достал сивушный запах, витавший на кухне. – Говорите, у нас не так много времени. – Он решительно встал и распахнул окно.
– Понимаете, у нас осталась только закуска… Маркович, знаете ли, не рассчитал. А мой знакомый работает в магазине… здесь, неподалеку, за углом. Грузчиком работает, – уточнил Вазяев. – У него можно купить водку подешевле. Магазин закрывается в десять, я посмотрел на часы…
– И заметили детей, которые заходили в подъезд, – саркастически покривился Артем.
– Вы мне не верите? – обиделся Вазяев.
– Верю, верю, – поспешил успокоить его майор. – Дети так дети. Зашли в подъезд – и ладно.
– Это были чужие дети. И без взрослых.
– Чужие?
– Ну. Это меня удивило.
– Да, ситуация и впрямь нестандартная. – Артем уже смеялся вполне откровенно – увы, Вазяев, как и следовало ожидать, оказался пустышкой. – Дети у нас действительно большая редкость. Особенно в ночное время. – Ему припомнилась гнусная ночлежка в районе вокзала, доверху набитая грязными бездомными пацанами-бродягами. – Ладно, на этом закончим. Вы свободны. До свидания. Следующий!
Выглядывающий из-за двери Сипягин проводил Вазяева и вскоре перед майором сидела еще одна соседка Завидонова по площадке, старуха, которую звали Таисия Павловна.
"Язва, ей-ей. Определенно – язва", – сразу же обозначил ее социальный статус Артем. -… Ходили к нему многие. – В ее голосе звучало явное осуждение. – Здоровые такие лбы.
Сядут на кухне и гутарят, гутарят… До поздней ночи. Водку пили…
Майор досадливо поморщился. Он и сам знал, что к Завидонову время от времени приходили бывшие коллеги. Мишку любили и не забывали. И помогали ему и его семье, чем могли.
– А вчера к Завидоновым кто-нибудь приходил? – спросил он напрямик, тем самым прервав излияния Таисии Павловны на полуслове.
Она посмотрела на него осуждающим взглядом, пожевала беззвучно сухими блеклыми губами и нехотя ответила:
– Понятное дело… У них всегда проходной двор.
Старуха умолкла, опустила глаза и стала с недовольным видом тереть ладонью по идеально чистому кухонному столу – будто заметила там пятнышко.
– И все-таки: кто вчера вечером навещал Завидонова? – сухо и жестко спросил майор. – Меня интересует период с восьми до полуночи.
– Я на часы не смотрю. – Старуха замкнулась, всем своим видом давая понять Артему, чтобы он не рассчитывал на откровенность.
– Таисия Павловна, я вас очень прошу – вспомните. Убийца не должен остаться безнаказанным. Я его достану из-под земли!
Наверное, последние слова майора затронули в душе старухи какие-то струнки и она, сокрушенно вздохнув, заговорила вновь:
– Я рано ложусь спать…
– Пожалуйста!..
– А никого не было. Точно говорю. Разве что… – Таисия Павловна на мгновение задумалась, но потом отрицательно покачала седой головой. – Нет, они тут ни при чем.
– О ком вы?
– Попрошайки…
– По квартирам ходили попрошайки? – догадался Артем.
– Дети… – Старуха горестно вздохнула. – Бедняжки…
– В котором часу это было? – спросил майор, вспомнив показания Вазяева.
– В аккурат после кино. Фильм был хороший, этот… "Ворошиловский стрелок".
– А поточнее можно?
– Не помню. Посмотрите программу.
– Минуту… Сипягин! Найди телепрограмму. Посмотри на телевизоре. Там должна лежать газета.
Дети… Попрошайки. Ну и что? Мало ли их слоняется по домам. И чаще всего вечерами, когда народ возвращается с работы. Ничего необычного, из ряда вон выходящего.
Ничего? М-да…
– Вот… – Старлей принес изрядно потертую газетенку.
– Ну-ка… – Артем нашел нужную страницу. – Телесериал… Вести… Ага, есть.
"Ворошиловский стрелок", начало двадцать пятьдесят. Понятно.
Ни фига не понятно, подумал он про себя. Да, Вазяев оказался прав. Время совпадает, а дети и впрямь были чужими. И бродили вечером по улицам без сопровождения взрослых.
Все сходится. Сходится? Черт возьми! Как бы не так.
– Они и вас потревожили? – Артем спросил лишь бы что-то сказать.
Как и Вазяев, старуха оказалась пустым номером; нужно было приглашать следующих.
– Нет. – Слезящиеся глаза Таисии Павловны вдруг затвердели, покрылись тонким льдом. – Ко мне попрошайки не ходят.
– Почему так? – не мог не заинтересоваться майор такой разительной метаморфозой.
Старуха независимо пожала плечами и промолчала.
– А все же? – продолжал допытываться Артем – Я не подаю, – отрубила Таисия Павловна. – Все они проходимцы.
Вот те раз! Выверты человеческой психики. Жалость и жестокость в одной упряжке.
– Ну почему все? Многие из них стали бездомными попрошайками вовсе не по своей воле.
– А вы газеты читаете?
Вопрос на засыпку, с неприязнью подумал майор. Не хватало еще дискуссию устроить на какую-нибудь злободневную тему.
– Иногда, – уклончиво ответил Артем.
Он не очень жаловал прессу. За последние годы газет расплодилось столько, что впору было запутаться. Но почти все они казались ему близнецами: одни и те же избитые темы, оголтелое беспардонное вранье, высосанные из пальца сенсации, густо приправленные сексом, и непременные кроссворды, большей частью неумные и непрофессионально сработанные – для бездельников.
– Попрошайками управляет мафия. Цыгане и прочие.
– Не везде и не всегда. И вовсе не мафия, а кучка подонков. Но чаще всего дети и впрямь голодны… – Заметив, что Таисия Павловна недовольно поджала губы, он не стал влезать в высокие материи и уточнил: – Значит, к вам эти попрошайки не наведались?
– Нет.
– Вы их только слышали или видели?
Старуха заколебалась, но, заметив насмешливый взгляд майора, сухо буркнула:
– Видела.
А то как же, подумал Артем. Чай, от дверного глазка не отходишь целые сутки… старая грымза. Подъездный летописец. Впрочем, такие кадры для угрозыска – золотое дно.
– Вам они знакомые?
Ему было известно, что организованные попрошайки разбили город на районы, как дети лейтенанта Шмидта из "Золотого теленка" Ильфа и Петрова. Более сильные группировки захватили прибыльные вокзалы, рынки и церкви, а разной мелюзге достались спальные районы, где поживиться было очень трудно – напуганные мафиозными разборками обыватели боялись открывать двери даже официальным представителям власти, особенно в вечернее время.
– Еще чего! – фыркнула Таисия Павловна. – Мне таких знакомых только и не хватало.
– Я имею ввиду, что, возможно, вам уже приходилось их встречать.
– Никогда.
– Какого они возраста?
– Не старше двенадцати лет.
– Сколько их было?
– Трое. Два мальчика. И девочка. Знаете… – Старуха наморщила лоб и с силой потерла виски – наверное, чтобы согреть стылые мысли. – Они были какими-то не такими…
– То есть?
– Ну, чистыми… Обычно попрошайки носят всякое рванье, а эти были одеты вполне, я бы сказала, прилично.