В те дни он знал меня под другим именем, однако я понимал, что рано или поздно мы встретимся. Тогда я продал все свои владения и бежал из Франции. Так мы попали сюда. Долгое время я был спокоен, считая, что избежал опасности. Но он напал на мои следы и добрался до меня даже на этом заброшенном берегу, и теперь он рыщет здесь, как ядовитая кобра.
— Что вы имели в виду, когда сказали, что он разбил корабль? — сделав над собой усилие, спросила Франсуаза.
— Колдуны с Берега Рабов умеют вызывать бури! — прошептал граф. — Это было его колдовство!
Франсуаза поежилась. Она-то была уверена, что прошедшая буря — лишь причуда случая. Разве может кто бы то ни было командовать штормами? Таинственный черный человек — всего-навсего человек из плоти и крови. Однако тут она вспомнила, как бил в лесу барабан во время шторма, и ей опять стало не по себе.
Широко раскрытыми от ужаса глазами Генри смотрел куда-то вдаль сквозь стены, украшенные гобеленами.
— Я перехитрю его, — прошептал он. — Только бы дожить до рассвета, а там я доберусь до корабля, и нас с ним опять разделит океан.
— Дьявольщина!
Вулми резко остановился, и тут же замерли матросы, шедшие за ним двумя отдельными кучками. Вулми вел их по старой индейской тропе на восток, и берега уже не было видно.
— Почему ты остановился? — с подозрением спросил Гарстон.
— Впереди кто-то идет, — негромко ответил Вулми. — Он обут в сапоги. Этим следам не более часа. Никто из вас не посылал человека вперед?
Оба капитана, чертыхаясь, с возмущением отвергли это предположение, одинаково подозрительно оглядывая друг друга. Вулми покачал головой и пошел вперед, остальные за ним. Морские волки, сроднившиеся с бесконечными морскими просторами, они растерялись в таинственной зелени леса. Тропа, по которой они шли, так извивалась, что матросы уже совершенно не представляли, где они находятся.
— Странные вещи здесь происходят, — проворчал Вулми. — Если граф Генри не убивал того индейца, то кто же это сделал? И все равно индейцы будут считать, что убил он. Когда в племени этого охотника станет известно, что с ним случилось, они не успокоятся, пока не отомстят. Я только надеюсь, что мы выберемся из леса прежде, чем они встанут на тропу войны.
Тропа поворачивала на север. Вулми сошел с нее и пошел дальше между деревьями, выдерживая направление на юго-восток. Гарстон и Вильер переглянулись. Это могло нарушить их планы. Не пройдя и ста шагов после того, как свернули с тропы, они поняли, что безнадежно заблудятся здесь без проводника. Их обоих одолевали самые немыслимые подозрения, но неожиданно лес оборвался, и они увидели перед собой вытянутую мрачную скалу. Среди нагромождения валунов вилась едва заметная тропа. Она поднималась на скалу и обрывалась на ровной площадке недалеко от вершины.
— По этой тропе я бежал от индейцев, — сказал, остановившись, Вулми. — Она ведет в пещеру вон за тем уступом, а в этой пещере я и нашел тела да Верразано и его людей. Сокровища тоже здесь. Но прежде чем мы поднимемся туда, вот что я вам скажу: если вздумаете меня убить, вы никогда не выберетесь на тропу. Я прекрасно знаю, что вы беспомощны в этих лесах, как младенцы. Конечно, вы знаете, что берег расположен к западу отсюда, однако к нему придется идти с грузом добычи по густому лесу, и вы доберетесь до него не за несколько часов, а за несколько суток. Не думаю, чтобы блуждать по этим лесам для белых людей было совсем безопасно, особенно теперь, когда индейцы обнаружили на том дереве голову своего соплеменника.
Лица Вильера и Гарстона вытянулись, и губы дернулись в кривых усмешках, когда Вулми так легко разбил в пух и прах их планы. Вулми невольно рассмеялся. Однако стало ясно, что теперь их головы посетила одна и та же мысль: пусть ирландец поможет им добыть сокровища и выведет их на тропу, а потом они успеют с ним расправиться.
— Нас троих будет вполне достаточно, чтобы вынести сокровища из пещеры, — сказал Вулми. Гарстон сардонически усмехнулся.
— Ты считаешь меня идиотом? Да я нипочем не соглашусь войти в пещеру в одиночку с тобой и Вильером! Со мной отправится мой боцман. — Он кивнул загорелому хмурому великану, обнаженному до пояса, с золотыми серьгами в ушах и малиновым шарфом, повязанным вокруг головы.
— А со мной пойдет мой палач! — сварливо произнес Вильер. Он подозвал высокого морского разбойника, лицо которого было похоже на пересохший пергамент. На плече тот держал обнаженную саблю.
Вулми пожал плечами:
— Вот и хорошо. Идите за мной.
Он стал подниматься по извилистой тропе, остальные шли за ним по пятам. Но вот Вулми протиснулся в трещину за крутым уступом, и у них перехватило дыхание, когда он показал им кованые сундуки, стоявшие вдоль короткого коридора.
— Здесь баснословные богатства, — негромко сказал он. — Здесь одежда, оружие, дорогие кружева. Но настоящие сокровища хранятся за этой дверью.
Он приоткрыл дверь так, чтобы его спутники могли заглянуть внутрь.
Их взглядам открылась широкая пещера, слабо освещенная странным голубоватым светом, пробивавшимся откуда-то сквозь туманную дымку, висевшую в воздухе. Посреди пещеры стоял большой эбонитовый стол, а в резном кресле с высокой спинкой и широкими подлокотниками сидел великан, почти сказочный герой — Джиованни да Верразано Его голова свесилась на грудь, а в руке он все еще сжимал кубок, украшенный драгоценными камнями. На нем была шляпа с пером, дорогие пуговицы расшитого золотом плаща поблескивали в призрачном голубоватом свете. На роскошном поясе висел меч с причудливо украшенной рукояткой в позолоченных ножнах.