Алмарон, привычный ко всему, в том числе и к жизни в замках, был только рад сбагрить эльфов своему другу, ведь даже самое большой лесной эльфийский город никогда не насчитывал больше пяти тысяч жителей и тому были свои причины. Лайкваринд при всех своих немалых возможностях не мог прокормить больше пятнадцати эльфов на один гектар площади, а те боевые и защитные лайкваринды, которые они выращивали во время войны, не могли жить в таком напряженном режиме до бесконечности. Им тоже нужно было отдохнуть и набраться сил. У Алмарона тоже хватало сложностей, но его народ Эмбер-Лимбреа-Лиэне воспринял, как избавителя, и к тому же он сотворил то, о чём говорилось в древних пророчествах - серебряных королевских драконов и все они жили не в Вероустале, а разлетелись парами во все концы. Разумеется, драконы сделали это не по своей собственной воле, а только потому, что их сердитый папаша просто дал им всем хорошего пинка под зад и велел жить точно так же, как всегда жили золотые драконы Эльдамира, то есть тихо и уединённо, общаясь с одними только горными рейнджерами.
Все сложности короля Алмарона в основном сводились к тому, что великое множество его подданных строчили кляузы на злых магов-некромантов, а некоторые даже пытались разыскать их самостоятельно, чтобы притащить на суд короля, но его величество оказался тёртым калачом. Сначала он елейным голосом во всеуслышанье пообещал своим подданным жестоко наказать притеснителей, а буквально на следующий день уже секретным указом объявил амнистию всем, кто служил канцлеру Голониусу и императору Мираверу и приказал как магам-некромантам, так и всем тем, кто был вынужден стать сатрапами, сменить внешний облик, имена, придумать себе новую биографию и поменять место жительства, чтобы никто не смог предъявить им никаких претензий. Прощались по большому счёту буквально все и при этом не вводилось никаких конфискаций, а потому всё в Эмбер-Лимбреа-Лиэне моментально пришло в движение и хотя число жалоб не уменьшалось вот уже третий год, это привело только к тому, что в королевстве появилась новая официальная должность, оплачиваемая из средств казны - антогуилд, маг дарующий покой. Такие маги появились сразу во множестве, порой на одной улице жили сразу по два, три таких мага и на эту должность согласно секретного указа назначались только бывшие боевые маги-некроманты, прошедшие ускоренные курсы переподготовки, организованные магом Вилионом.
Сделано это было весьма своевременно. Маги-антогуилды не сидели в своих домах, словно сычи в дуплах, а оперативно реагировали на каждую кляузу и может быть именно поэтому их поток не иссякал. Но куда больше это помогало реабилитации как раз самих бывших некромантов. Утешая вдов и сирот, они тем самым лечили и свои собственные израненные души и находили в себе силы жить дальше. Как одни, так и другие благодарили за это короля Николаса Мудрого, ведь это была именно его идея. Хотя открыто и прилюдно этого человека никто не называл в Эмбер-Лимбреа-Лиэне Атанионом Самноэбером, у себя дома подданные короля Алмарона всякий раз поминали его добрым словом и даже на новый манер зажигали свечу перед стереопортретом его друга, на котором он был изображен в голубом одеянии с бельчонком Джеком на плече, вставленным в рамку и заботливо укрытым стеклом или магической плёнкой. Его заранее зачислили в небесные защитники Эмбер-Лимбреа-Лиэне, хотя ещё и не почитали, как бога, официально, но частенько поминали в своих молитвах, обращаясь к нему с просьбами на будущее. Как это ни странно, но сам Николас чувствовал, что он с каждым днём обретает всё большую и большую силу и прекрасно знал почему это происходит.
Зато ему досталось самое разрушенное войной королевство, ведь Канода и без того долгое время была полем битвы между лехтани и каноди. Однако, это вовсе не обескуражило Ника и он взялся за дело без лишней спешки, но с огромным энтузиазмом. Первым делом он потребовал от короля Альберта, чтобы тот сворачивал свою бурную деятельность в Северном пределе и срочно вернулся в Эс-Канодиа-ан-Лехтанион вместе со всей своей армией, где тот был встречен так, словно он победил Миравера в одиночку. После этого Ник установил в Каноде самое настоящее двоевластие и издал указ, согласно которого до той поры, пока король Альберт не обретёт своего собственного королевства в Альтаколоне, они будут править Канодой вдвоём, а точнее вчетвером, если считать ещё и двух королев. Для всех жителей Каноды это было что-то совершенно из рук вон выходящее, неожиданное, парадоксальное и невероятное. Лехтани и каноди сидят рядом на двух тронах и правят королевством так дружно и слаженно, словно они близнецы-братья. Может быть именно поэтому они и смогли так быстро забыть все свои прежние обиды и, засучив рукава, взялись заново отстаивать свою любимую Каноду вместе с троллями, ограми, орками, гномами, гоблинами и отважными космитами.
В том, что король Альберт обретёт Силу Королей тотчас, как только Атанион Самноэбер вместе с двумя своими верными друзьями при помощи короля Валарестона завершит строительство Альтаколона, никто не сомневался. Ни для кого давно уже не было секретом, что могущество этого юного бога будет столь великим, что он сравнится с Анароном и Арендилом. Может быть именно поэтому подданные короля Николаса Мудрого не роптали и отстраивали заново все свои города, очень многие из которых лежали чуть ли не в руинах. Как это ни странно, но в этом им помогали бывшие враги - сарнаохтары, которые день и ночь трудились в каменоломнях. В последнее время они очень сильно изменились внешне. Их тела сделались практически человеческими, очень сильно посветлели, теперь они были уже не теми тёмно-коричневыми монстрами, а огромными, розовощёкими и голубоглазыми парнями, и к тому же снова оделись в сайринахампы, которые теперь не жгли их тела, как прежде. Однако, самое главное заключалось в том, что они попросили называть их теперь хинасардами, взяли себе имена и разговаривали точно так же, как и все приличные люди.
Ещё в первый же день, как император Миравер капитулировал и отправился в изгнание (мало кто знал, что уже через полгода он переселился в Остоаран, ставший столицей всех магов Серебряного Ожерелья, и теперь пьянствует там вместе с Голониусом) все короли до единого издали указы, согласно которым людям запрещалось хоть чем-либо вредить сарнаохтарам и даже наоборот, было приказано рубить кости животных помельче, замораживать их и кормить ими этих каменных громил, которые пешком отправились к границам Эльдамира, по-прежнему покрытому снегами и льдом, и Эмбер-Лимбреа-Лиэне для того, чтобы соединить все небесные ожерелья. Поэтому хотя и не в первый же день, но уже довольно скоро сарнаохтары потянулись к людям и везде предлагали им свою помощь в строительстве домов, дорог и мостов. Хотя их было не так уж и много, всего чуть больше трёх миллиардов на всё Серебряное Ожерелье, работу они проделали просто колоссальную, а потому к ним относились весьма сочувственно, хотя горя всем они принесли немало.
Та тёмно-оранжевая дорога, по которой ехали три друга, а это было довольно широкое и просто на диво ровное шоссе мощёное камнем, тоже была построена сарнаохтарами, которые каким-то совершенно удивительным магическим способом сумели придать ему эластичность тартана самого лучшего качества, хорошо знакомого королю Алмарона по Земле. Поэтому парные копыта сайриномундо, облачённые в сталь, не высекали из неё искр и не издавали дробного цокота. Ощущение было таким, словно могучие быки шагают по степи и потому друзья могли спокойно разговаривать, передавая друг другу большой серебряный кувшин с эльфийским вином. Они ехали в Большие Колокольчики по просьбе бургомистра этого довольно большого города, претендовавшего на право стать столицей провинции Колокольчиковая Долина, князя Вестела Дагодиринского, жившего теперь на два дома. В лесной столице Сайквалинны у него имелся самый настоящий эльфийский замок, а в Больших Колокольчиках целое поместье с громадным дворцом, в который он откочёвывал всякий раз, как только разругается с королём Сардоном.
На этот раз дело обошлось без ругани, но зато было обставлено какой-то странной для Веса секретностью. Не смотря на то, что князь Вестел, так и оставшийся эккатокантом, вырастил себе прекрасный дворец в полукилометре от королевского, он не стал перечить своему королю хотя бы в одном, почти добровольно стал бургомистром Больших Колокольчиков, а не то они так и остались бы брошенной деревней. Тем не менее он как был корчмарём, так им и остался. Сарноахтары отгрохали для него здоровенный трёхэтажный дворец, жутко красивый и роскошный, на первом этаже которого размещался громадный ресторанище и каждый день после полудня в нём зажаривали на вертеле целую дюжину молодых быков и пока мясо поспевало, официантки обносили посетителей знаменитыми на всю Сайквалинну пирогами с колокольчиками от матушки Лиры и пивом от папаши Веса в ожидании того момента, когда всем подадут жареную телятину и сарко. Благодаря Сардону и особенно королю Ланнелю частыми гостями в этом ресторане бывали все короли Серебряного Ожерелья.