– Я могу идти?
– Да-да, конечно. Только… Молодой человек…
– Теодор, – снова любезно сообщил я свое имя.
– Теодор, могу я надеяться, что не все услышанное вами здесь будет предано огласке?
– Меня интересуют только жизнь и здоровье моих друзей, – ответил я после секундной паузы, немало удивленный самой постановкой вопроса. Думал, будет пытаться выпятить свою роль в этом деле. – Все остальное не имеет значения, а потому быстро выветривается из моей памяти.
– Спасибо за понимание, – Вайс благодарно кивнул, после чего снова погрузился в размышления, тотчас забыв о моем существовании.
Дверь в выделенную нам для жилья комнату оказалась заперта, но после моего осторожного стука распахнулась так быстро, будто Виста в ожидании меня стояла прямо за ней. Девушка успела помыться и переодеться в длинную, почти до пят, холщовую сорочку – явно подарок храмовой братии.
Не говоря ни слова, Виста Эртис бросилась в мои объятия и, непрестанно покрывая шею поцелуями, принялась шептать:
– Прости, прости меня, прости…
Ошеломленный ее напором, я ногой захлопнул дверь, после чего, пошарив за спиной левой рукой, нащупал и запер засов.
– Прости, прости, – как заведенная продолжала девушка, после чего огорошила меня еще раз: – Мы должны расстаться!
Я слишком устал сегодня, чтобы остро реагировать на подобные ситуации. Случись это, что называется, на свежую голову, несомненно, был бы шокирован, а так неожиданная информация прошла где-то на заднем фоне, позволив пережить момент практически спокойно, без эмоций. А потом пришло понимание.
Не знаю и знать не хочу, успели ли негодяи из той пыточной совершить свое гнусное дело или только готовились к этому, но Виста априори считает это постыдным фактом, порочащим ее честь, потому и говорит о необходимости расстаться. Вроде не благородных кровей, а вот поди ж ты…
– Это ты меня прости, – сжимая ладонями ее лицо, я несколько раз нежно поцеловал ее в носик и заплаканные глаза, – за то, что не сумел защитить. Да и за то, что вообще допустил, не настоял, чтобы мы выбрали другой маршрут, в обход Альгаста. А твоей вины в случившемся нет. Запомни это, и давай больше никогда не будем возвращаться к этой теме.
Возражений не последовало. Уткнувшись лицом в мое плечо, она снова разрыдалась, что можно было расценить как знак согласия. Ох уж эти девчонки! Что в том мире, что в этом, все у них как-то не так, шиворот-навыворот. По-женски, в общем…
Я поднял ее на руки, отнес к кровати, осторожно уложил поверх одеяла. Сам пристроился рядом, мечтая избавиться наконец от ненавистного нагрудника, под которым огнем горела моя обожженная в пыточной и до сих пор никем не обработанная плоть.
На узкой кровати пришлось минут сорок томиться в неудобной позе, терпеливо гладя Висту по волосам, периодически шепча ей на ушко ласковые слова. В маленькой комнате было жарко, пот ручьями тек по лицу и телу, одежда под доспехом быстро стала влажной и прилипала к ране, добавляя к моим бедам еще немного неприятных ощущений, но я терпел, боясь нарушить покой засыпающей девушки.
Наконец дыхание Висты стало ровным, и я очень медленно вытащил руку из-под ее головы, затем буквально сполз на пол, тут же принявшись лихорадочно искать застежки проклятого нагрудника. Мне срочно нужны были вода, чистая тряпица и хорошая заживляющая мазь. Ну или хорошее целебное заклинание. А лучше и то и другое, вместе взятое.
Будь проклят герцог Ребо и все его люди! Будь проклята та минута, когда я не настоял на изменении маршрута, понадеявшись на извечный русский авось! В результате Висту едва успокоил, Кайю, как оказалось, едва не изнасиловали прямо посреди пиршественного стола при стечении народа, Пайрус изломан и неизвестно, когда оклемается и оклемается ли вообще. И все из-за какого-то местного правителя-самодура, возомнившего о себе неизвестно что!
А ведь ничего мерзавцу за это не будет. Как я понял, одернуть строптивого герцога мог бы император Фрей Первый, да вот беда – скончался он с полгода назад. Теперь же политика требует от регента бережного отношения ко всем герцогам – без их поддержки ему не усмирить поднявшие голову имперские кланы. Так что никто из-за нас ссориться с Ребо не станет, мы против него всего лишь мелкие сошки, несмотря на то что маги.
Но лично мне нет дела до политики, владетель Унгала должен понести наказание, и раз уж никому нет дела до наших бед, то заняться его наказанием должны мы сами. Вернее, я сам. И нет более удобного времени для этого, чем сейчас.
Затянув обратно расстегнутый уже было ремешок доспеха, я поправил перевязь с мечом, подержался несколько мгновений за рукоять клинка, морально настраиваясь и подпитываясь его силой, после чего, осторожно приоткрыв дверь, выскользнул в коридор.