Как и прежде, задания сложностью не поражали, просто их было довольно-таки много для одного урока, а я, привыкший в последние годы вести все расчеты при помощи калькулятора или компьютера, немного подрастерял навыки и работал не так быстро, как хотелось бы. Потому к моменту, когда часы в кабинете вычислительницы, отсчитав час времени, выдали свою финальную трель, у меня в работе было только задание под номером двадцать семь.
Пока эльфийка с боем отнимала у некоторых учеников бланки с ответами, я добил эту задачу, но решить три оставшиеся уже не было никакой возможности. Да и ладно, для хорошей отметки должно хватить и этого. На всякий случай засунув черновики поглубже в сумку, я вручил ответы Теане и со спокойной душой направился было к выходу, однако был остановлен полным сарказма голосом вычислительницы:
– Не так быстро, Кейлор! По настоянию директора я дала тебе сразу три варианта заданий, чтобы ты мог выбрать по своим силам. Но если правильных ответов будет меньше пяти, клянусь, тебя не спасет от отчисления даже профессор Тирлих.
– Что ж вы, фера Шуль, сразу не сказали, что достаточно пяти решенных задач? Я бы так не напрягал мозги!
– Было бы что напрягать, – усмехнулась эльфийка, разворачивая листы с моей работой.
Занятно было наблюдать, как в процессе просмотра улыбка медленно сползала с ее лица. Исподлобья бросив на меня быстрый взгляд, профессор Шуль принялась лихорадочно выискивать в общей стопке работу Пайруса, затем Висты Эртис, Кайи Анлон, Вортана Дюйса… Мне не было видно, что там она увидела у ребят, но, видимо, перечень решенных ими заданий не сходился с моим.
– Ни один из отличников не решил полностью своего варианта, а ты справился с двадцатью семью задачами из тридцати! В чем подвох? Как вы это провернули? – швырнув стопку с работами нашего класса на стол, эльфийка грозно смотрела на меня, скрестив на груди руки.
– Ну как-то так получилось… – скромно ответил я, пожав плечами.
– Где твои черновики? – к моему вящему неудовольствию поинтересовалась Теана Шуль, требовательно протянув руку к моей сумке.
– Кейлор! – на мое счастье, в этот самый момент в кабинет ворвался директор школы в сопровождении доброй половины моих одноклассников. И у всех были такие взволнованные лица, что мне стало не по себе – уж не открылась ли каким-то образом правда о моем попадании в тело Теодора?
– Да, директор?.. – прошептал я заплетающимся языком.
– Теодор, к сожалению, – он поднял вверх зажатое в руке письмо, – скончался твой отец. Прими наши соболезнования. Я выписал тебе разрешение на поездку домой.
Мне пришлось закрыть лицо ладонями, чтобы скрыть вздох облегчения. Смерть человека – это всегда плохо, но в данном случае мне пришлось бы гораздо тяжелее в случае моего разоблачения. Можно сказать, что из двух зол случилось менее тяжкое, да еще и сорвалась попытка вычислительницы влезть в мои черновики, так что грех жаловаться на жизнь. Правда, теперь придется совершить путешествие в отчий дом настоящего Кейлора, но тут уж ничего не поделаешь.
11
В Скуэли я прибыл вечером двенадцатого дня пути. У городских ворот пришлось задержаться – окрестности были взбудоражены слухами о появлении орочьих разведывательных отрядов. Поговаривали даже, что орки Золотого леса, почувствовав слабость имперской власти, снова выходят на тропу войны. Как всегда в таких случаях, активизировались и промышляющие в приграничной полосе банды разбойников – появятся орки на самом деле или нет, а списывать на них свои делишки очень удобно.
В связи с непростой обстановкой городская стража фиксировала всех прибывающих и убывающих из Скуэли, и само собой разумеется, что спешащих попасть внутрь городских стен на ночь глядя было гораздо больше, так что пришлось потратить почти час на непредвиденные формальности. Кроме того, все ближайшие к въезду в город гостиницы оказались переполнены, из-за чего пришлось тащиться в поисках ночлега почти до центра, где я вынужден был потратить на несколько монет больше того, на что рассчитывал. Если не удастся устроить свои дела дома, денег на обратную дорогу может и не хватить.
Накопившаяся за последние дни усталость и неожиданные трудности с въездом в город привели к тому, что я завалился спать, отказавшись от ужина. Проснулся же, когда на улице уже было светло и сквозь неплотно задернутые занавески в комнату проникали яркие солнечные лучи. Впрочем, проснулся я не сам по себе – меня разбудил осторожный стук в дверь комнаты.