– Все интереснее и интереснее, – я в задумчивости прошелся по комнате, впрочем, не спуская при этом глаз с Амелии. Кто ее знает, не припасены ли у нее еще какие сюрпризы на крайний случай. – Похоже, что меня вообще никто не воспринимает всерьез. Словно меня и нет уже на свете. Знаешь ли, это очень обидно.
– Ты не Тео, – вдруг заявила женщина, откидываясь на спинку кресла. Лицо ее по-прежнему было бледно, но в голосе уже не было той безжизненности, что звучала всего несколько минут назад.
Стоило признать, что она знает обо мне больше кого бы то ни было в этом мире и умеет как сопоставлять факты, так и делать выводы. Получалось, что она для меня очень опасный свидетель – даже представить страшно, что со мной сделают, коли она расскажет властям об эксперименте с переселением душ. Это проблема. А как известно, нет человека – нет и проблемы.
С другой стороны – на кого еще я могу оставить замок и малолетнего брата? Понятно, что Амелия успела показать себя во всей красе и лишить ее жизни я теперь имею полное право. Но без нее я окажусь привязанным к отчему дому, а это сейчас не входит в мои планы. Да и… легко говорить «лишить жизни». Нет, всего несколько минут назад, когда меня самого пытались стереть с лица земли, я убивал не раздумывая. И если бы она тогда попалась мне под руку, то, скорее всего, сейчас уже разговаривать было бы не с кем. Но то тогда. Сейчас-то на меня никто не нападает, горячка боя ушла, и вот так взять и поднять руку на беззащитную женщину уже очень сложно. Получается, лучший выход – совершить с ней сделку. Только обставить все нужно так, чтобы она считала ее лучшим для себя вариантом.
– Опять ты за свое? – недовольным голосом буркнул я, не собираясь открывать правду. Пусть томится в неведении.
– Ты не Тео, – упрямо наклонив голову, повторила Амелия и с робкой надеждой в голосе добавила: – И ты не убьешь Филиппа…
– Не прошло и полгода, как до тебя стали доходить очевидные вещи. Филипп мой брат. Из Кейлоров на этом свете только и остались мы с ним. Уж в такой ситуации точно нужно совсем не дружить с головой, чтобы избавляться от ближайшего родственника. И – нет, не нужно говорить, что я как раз с головой не дружу до такой вот степени. Я вовсе не такой дурак, каким меня все считают, это во-первых. А во-вторых, знаешь ли, когда лишаешься отца, начинаешь мыслить совсем по-другому. Я теперь главный мужчина в этой семье и несу ответственность и за замок, и за брата, и даже за тебя. Можешь считать случившиеся со мной перемены просто элементарным взрослением.
– Хорошо. Как скажешь… Теодор, – нервно облизнув губы, согласно кивнула мачеха.
Кажется, до нее стало доходить, что появился отличный шанс сохранить жизнь не только своему сыну, но и ей самой. Даже несмотря на все ее художества.
– Вот и хорошо. Тогда слушай, что мы сейчас будем делать, – я протянул ей колокольчик для вызова слуг.
14
Регент Гай Клибер старался изо всех сил, но хватило их минут на сорок, после чего вчерашние винные возлияния стали брать свое и он начал безудержно клевать носом. Впрочем, для заседания правительства этого времени было вполне достаточно: основные участники успели коротко отчитаться о делах, а необходимые подробности Летиция всегда могла узнать от вездесущего Элизара. Принятием же важных решений принцесса занималась лично, поручая контролировать их реализацию стряпчим из Надзорного приказа, за которыми, в свою очередь, приглядывали служащие Тайной стражи.
Члены правительства быстро разошлись, после чего слуги увели под руки едва волочащего ноги регента. В кабинете с принцессой и главой Тайной стражи остался лишь магистр Магического приказа Ули Лотар для отчета о поисках беглого волшебника Альтиса Айса. Из слов главного колдуна империи выходило, что беглец бесславно сложил свою голову в глухой провинции, оборвав последнюю имеющуюся ниточку в расследовании смерти императора Фрея Первого.
Летиции с большим трудом удалось сохранить спокойствие. Из доклада Тайной стражи она уже знала, что Айс вовсю торговал запретными заклинаниями из архивов приказа, а когда правда открылась, что сделали магистры? Да практически ничего! Они просто дали мерзавцу сбежать и попытались замять скандал. Наказание свыше, конечно, настигло преступника, только разве от этого легче? Теперь ведь его не допросишь с пристрастием, не выяснишь, кому и какие запретные услуги он оказывал. А ведь показания Айса, возможно, помогли бы пролить свет на многие тайны, в том числе и на загадочную смерть отца.