Судя по различным аксессуарам, принесенным на борт, кандалам, ошейникам и прочим, казалось ясным, что Лорды Нисида и Окимото рассчитывали на то, что их проекты будут успешны и закончатся приобретением большого количества женщин, которых можно будет распределить или продать. Это, конечно, путь не новый на Горе, когда финансирование дальнейших действий кампании ведется за счет средств от добычи, полученной в предыдущих.
Рассмотрите также таких женщин теперь ставших собственностью победителей.
Их богатые одеяния и статус будут сменены ошейниками и рабскими туниками, да и то если им это позволят. Они больше не владеют товарами, они теперь сами являются товарами. И пусть эти товары теперь стоят на коленях и прижимают свои мягкие губы к ботинкам завоевателей и благодарят из за свои сохраненные, по крайней мере, на какое-то время, жизни. И пусть они дрожат, от понимания того, что они теперь больше не свои собственные, а принадлежат рабовладельцам, в ошейниках которых им предстоит узнать, чем должна быть рабыня. Утомительные, сложные игры свободной женщины остались для них в прошлом. Их стезя теперь служить и ублажать, или умереть. Конечно, в своих фантазиях они уже рассматривали этот вариант событий, и теперь, стоя на коленях, они обнаруживают, что этот стало их действительностью. И чем может стать для них, могли бы они задаться вопросом, выигранная им эта невероятная и желанная, временная отсрочка от топора или факела? Не случится ли так, что их пол и красота, их изящные черты лица и прекрасные рабские формы, о которых они, возможно, до настоящего времени мало думали, разве что иногда рассматривая себя в зеркале и задаваясь вопросом, сколько могли бы дать за них мужчины, чтобы забрать со сцены торгов, а также, конечно, похоть мужчин, позволит им заслужить свои жизни? Возможно. Не исключено, что им раньше бывало любопытно, за сколько они могли бы быть проданы на рынке, какую прибыль они могли бы принести владельцу, продающему их другому? Ну что ж, теперь смогут это узнать. Они раньше фантазировали, каково бы это могло быть, оказаться в руках рабовладельца? Теперь им это предстоит узнать на практике.
— Спасибо, что присмотрел за ней, — поблагодарил я Пертинакса, кивая на Сесилию.
Мы договорились об этом, поскольку я спозаранку отправился на причал, понаблюдать за погрузкой.
Вчера вечером приковав рабынь в сарае, мы погрузили на корабль наши вещи.
Пертинакс точно так же, как и я, согласно инструкциям Лорда Нисиды, был отлучен от кавалерией. По-своему, это было лестно. Это указывало на то, что Лорд Нисида теперь расценивал Пертинакса как кого-то, с кем стоит считаться. К тому же мы с Пертинаксом делили кров, и могли говорить на языке, незнакомом для большей части пани. Я предположил, что это было, по-своему, комплиментом. Короче, из-за близости ко мне он тоже попал под подозрение. С другой стороны, он был тем человеком, которого я был рад видеть рядом с собой на корабле. Интересно, понимал ли он, что его жизнь теперь могла быть в большой опасности. Если бы Лорд Нисида решил покончить со мной, то я был уверен, что и Пертинакс не избежал бы подобной участи.
На причале, как только они остановились, Сесилия и Джейн сразу опустилось на колени, в положение наиболее подходящее для рабынь в присутствии свободных мужчин. Впрочем, в присутствии свободной женщины было бы сделано то же самое.
Такие нюансы могли бы показаться незначительными или несущественными тем, кто не знаком с культурным протоколом, но они таковыми не были. Это было очень важно и довольно последовательно. Эти ритуалы, возможно, для постороннего неважные, богаты значением. Они, в их красоте и уместности, делают отношения и условия совершенно ясными, и это немаловажно. Кейджера очень ясно понимает, почему она на коленях. Она — рабыня. Такое положение и поведение являются весьма значащими для носительницы ошейника. Но, что может оказаться более трудным для понимания постороннего, так это то, что она сама расценивает это положение и поведение как соответствующее для нее. На коленях она чувствует себя комфортно и безопасно. Как рабыня она знает, что обязана стоять на коленях. Но также, оказавшись во власти мужчин, она хочет и любит стоять на коленях.