Хозяин хижины промолчал, и тогда я продолжил:
— Объясни мне что это были за тарны.
— Они из Тентиса, — ответил Пертинакс. — По крайней мере, большинство из них. Некоторые их других мест.
Тентис — один из высоких гореанских городов, расположенный к северо-востоку от Ко-ро-ба и славящийся своими стаями тарнов.
«Тентис, славящийся стаями тарнов» — это точно такое же устойчивое выражение, как «Великолепный Ар», или «Ко-ро-ба, башни утреней зари», или «Порт-Кар, бриллиант сверкающей Тассы» и так далее.
— Откуда Ты знаешь, что они не были оседланы? — спросил я.
— Они взрослые, но молодые и не обученные, — сообщил мой собеседник. — Немногие, разве что опытные тарнстеры или крутые тарнсмэны, осмелились бы приближаться к ним в их теперешнем состоянии. Они связаны в караван длинными веревками. Их доставляют в точку рандеву в лесу.
— Около Александры, — подытожил я.
— Да, — кивнул он, пораженно уставившись на меня.
— Здесь какая-то тайна, — сказал я. — Не хочешь поведать о ее природе?
— Я знаю очень немногое, — развел руками Пертинакс, — но я могу организовать тебе встречу с теми, кто знает больше.
— Из того что Ты сказал, я могу заключить, — сказал я, — что в том лесу на берегу моря, Ты мог ждать не меня, а неких других.
— Они находятся в лесу, — кивнул он. — Но они не придут сюда. Я отведу тебя туда через два дня.
— Твоя рабыня, — заметил я, — крайне нуждается в том, чтобы призвать ее к порядку.
— После того, как Ты обошелся с ней этим вечером, — усмехнулся Пертинакс, — я больше чем уверен, что она гораздо лучше чем прежде узнала о том, что она — женщина.
— Очень жаль, — хмыкнул я, — что некоторым женщинам нужно напоминать об этом.
— Она думает о себе, как о мужчине, — сказал он.
— Она сильно ошибается, — заверил его я. — Следует помочь ей пересмотреть ее взгляды.
То, что она была женщиной, любой мог увидеть с первого взгляда, даже если сама она этого умом не понимала.
Конечно, она была отлично сложена, и, на мой взгляд, после некоторого обучения и осмысления того, чем должна быть рабыня, могла бы иметь хороший спрос.
Интересная вещь, подумал я, эта Книга Женщины. Сколь немногие решились открыть эту книгу. Неужели она так надежно запечатана? Так ли трудно взломать эту печать и открыть обложку? А сколько самих женщин побоялось открыть эту книгу и прочитать то, что в ней написано. Но находятся и те, пусть немногие, кто осмеливается, с любопытством и трепетом, открыть книгу и начать читать то, что там написано. А затем, страницу за страницей, они просматривают древний текст, и внимательно вчитываясь в строки, обнаруживают в них себя. Только я думаю, что в той книге нет заключительной страницы, потому что это книга без конца, потому что это — Книга Женщины.
— Она ведь с Земли, не так ли? — поинтересовался я.
— Да, — кивнул Пертинакс.
— Как и Ты сам?
— Да, — не стал отрицать мужчина. — Но, нетрудно догадаться, что Ты и твоя рабыня тоже оттуда. Судя по акценту.
— Английский, — признал я.
— Я так и подумал, — усмехнулся Пертинакс.
— Ты канадец или американец? — уточнил я.
— Канадец, — ответил он.
— А твоя рабыня? — полюбопытствовал я. — Тоже из Канады?
— Нет, — покачал головой канадец. — Она американка, с восточного побережья Штатов.
— Превосходное место для отлова рабынь, насколько я понимаю, — заметил я.
— Возможно, — пожал плечами Пертинакс. — Мне трудно судить.
Мне вспомнилось, что Пейсистрат, попробовавший множество женщин разных стран и континентов, чрезвычайно лестно отзывался о нескольких регионах: Канада, Австралия, Англия, Франция, Германия, Япония, Тайвань, Гавайи, юго-запад, западное и восточное побережье Соединенных Штатов и еще некоторые места. Еще он говорил, что ему бывает приятно брать красивых, очень умных, рафинированных, цивилизованных женщин, которые, кстати, часто бывают недовольны своей жизнью, и даже по глупости пребывают в состоянии войны со своим полом, и преподать им их ошейники.
— Она из Нью-Йорка, — сообщил Пертинакс.
— Не правда, — не согласился я. — У нее другой акцент. Я жил там одно время.
— Тогда откуда-то еще, — пожал он плечами.
— Вероятно, приезжая, — предположил я, — возможно, из Кливленда, Цинциннати, Чикаго, Лос-Анджелеса или Сан-Франциско.
— Честно говоря, не знаю, — развел руками Пертинакс.
— Возможно, одна из тех решительных и честолюбивых, но не слишком скрупулезных особ, намеревавшихся, перебравшись в мегаполис, добиться богатства и успеха любой ценой.