…В комнату Ильи Ильича Ольга Николаевна привела приехавшего из России. Она знала, какую радость приносят больному его соотечественники, и разыскивала их по Парижу. Илья Ильич оживился, попросил садиться и не обращать внимания на его немощь.
— Так хочется знать, что делается в России! Уж вы простите старика, что потревожил вас.
Ему рассказывают все, что знают о России. Если посетитель врач, то он после визита обычно извиняется перед Ольгой Николаевной, что утомил больного.
— Я пытался уйти, но Илья Ильич не отпускал. Я не должен был так утомлять его.
На это Ольга Николаевна отвечала:
— Ах нет, нет!.. Он ведь только этим и живет. Он всегда так хочет видеть приезжих из России, так оживляется, когда к нему приходят, так дорожит возможностью таких встреч! Отказать ему в этом нельзя. Он даже лучше себя чувствует в эти дни. Вынужденная бездеятельность для него всего тяжелее.
Записи в журнале не прекращались. Мечников считал своим долгом делать наблюдения над своим здоровьем: пока он жив, опыт должен продолжаться.
В марте 1916 года Мечникова навестил его любимый ученик Лев Александрович Тарасевич. Он был известен не только как крупный русский ученый, но и как прогрессивный деятель России и Болгарии. В 1905 году он был вынужден выехать из Одессы, так как стало известно о его крупной денежной помощи социал-демократам.
Свидание с другом очень обрадовало Илью Ильича. Тарасевич посоветовал больному курить особый сорт сигар для облегчения припадков.
— На старости лет я стал курильщиком, — невесело заметил Илья Ильич.
Когда наступили жаркие дни, Ру предложил Илье Ильичу перебраться в бывшую квартиру Пастера. Этот переезд приобретал символическое значение, и Илья Ильич с волнением говорил:
— Смотрите, как жизнь моя связана с Пастеровским институтом! Долгие годы работал я в нем, провел в нем свою болезнь. Чтобы окончательно закрепить связь, надо бы сжечь мое тело в печи, где сжигают опытных животных, и сохранить мой пепел в каком-нибудь сосуде на одном из шкафов библиотеки.
— Что за похоронная шутка! — ответил Ру.
Но Илья Ильич не шутил. Позже он спросил жену:
— Ну, что ты скажешь о моем предложении?
26 июня Мечникова перенесли в бывшую квартиру Пастера. Это доставило ему большое удовольствие — он был ближе к своей лаборатории.
9 июля больному стало холодно, температура упала до 35,2. Впервые он не попросил сделать записи в журнале.
В два часа дня 15 июля страшное удушье возобновилось. Илья Ильич дышал кислородом.
«Вдыхая кислород, — писала Ольга Николаевна Мечникова, — он вдруг вздрогнул всем телом.
— Это конец… Так умирают, — прошептал он.
Часы на ночном столике показывали четыре.
— Нет, — сказал он, — они остановились. Давно уже пробило четыре. — Он улыбнулся. — Странно, что они остановились раньше меня, — пошутил он. — Пойди посмотри, который час.
Было четыре часа сорок минут… Затем я умоляла Илью Ильича не представлять себе ужасов и старалась ободрить его.
— Дитя мое, да зачем же ты успокаиваешь меня! Я ведь вовсе не волнуюсь, а просто констатирую факт…»
В эту минуту вошел доктор Салимбени. Илья Ильич обратился к нему:
— Салимбени, вы друг. Скажите: это конец?
На его возражение он только сказал:
— Помните свое обещание. Вы меня вскроете. И обратите внимание на мои кишки. Мне кажется, что теперь в них дело…
Заметив, что больной сделал резкое движение, Ольга Николаевна обратилась к Илье Ильичу с просьбой беречь себя. Ответа не последовало. Жизнь ученого оборвалась.
18 июля 1916 года состоялись гражданские похороны Мечникова, согласно воле покойного, без речей и без почестей. Тело его было сожжено; урна с прахом поставлена в библиотеке института Пастера.
Далекое детство. Чердак дома Богомоловых. Худой, узкогрудый, с большим лбом юноша клянется все свои силы отдать познанию природы. Илюша Мечников избирает свой жизненный путь…
Клятву, данную в юности на верность науке, Илья Ильич свято выполнял всем великим трудом своей большой жизни. Имя Мечникова вошло в историю как имя одного из основателей современной биологии и научной медицины.
Почти все русские бактериологи конца прошлого и начала нынешнего века были учениками Ильи Ильича Мечникова. Он основал школу русских охотников за микробами.
Весь направленный в будущее, Илья Ильич оставил молодежи свое благородное завещание.
«Я очень хорошо знаю, что многое у меня гипотетично, но так как положительные данные добываются именно при помощи гипотез, то я нисколько не колебался в опубликовании их. Более молодые силы займутся их проверкой и дальнейшим развитием. Пусть они примут мою попытку за род завещания отживающего поколения новому…»