— Ты уходишь? — подала голос Лил, высовываясь из-под одеяла.
— Да… Закройся на засов и не открывай никому, кроме меня.
— Когда ты вернёшься?
— Не знаю.
— Я боюсь…
— Чего ты боишься, глупышка?
— Я боюсь оставаться одна…
Алоис наклонилась и нежно поцеловала девушку.
— Спи в своё удовольствие и ничего не бойся, а я куплю тебе подарок.
— Я хочу яркие бусы!
— Хорошо, будут тебе яркие бусы… — пообещал Алоис и вновь поцеловал девушку. Варварка обвила его шею руками и страстно ответила на поцелуй.
— Я вернусь, и мы продолжим… — с улыбкой пообещал юноша.
— Смотрю, ты приручил варварку… — усмехнулся Айвен, когда они вышли в коридор.
— Да она как пламя… Стоило лишь подбросить дров, и она вспыхнула сама.
Друзья вышли во двор, который в эти утренние часы пустовал. Лишь несколько нищих сидели у ворот, да играл в тени каменной ограды какой-то мальчишка.
Постоялый двор располагался на окраине, и они направились в центр. Медон оказался большим и многолюдным городом. Широкие мощёные улицы кишели народом, разодетым в разноцветные яркие одежды. Алоис обратил внимание, что в толпе преобладают светловолосые и голубоглазые ассветы — Медаус был одной из ассветских колоний, со временем ставшей самостоятельным государством.
Они долго бродили по улицам и площадям, заглядывали в лавки и магазинчики, встречавшиеся на пути, потолкались на многолюдном рынке. Алоис купил Лил пару красивых платьев и накидку из ярко-голубого шёлка. И, конечно же, красные блестящие бусы.
Глава 8
Возвращаясь назад, друзья увидели уличную танцовщицу, окружённую редкой толпой зевак. Смазливая рабыня с великолепной фигурой, одетая лишь в лёгкую юбку, состоящую из несшитых между собой разноцветных полосок материи, и короткий лиф, в котором едва умещалась её роскошная грудь. Она соблазнительно изгибалась под музыку, сверкая на солнце голыми ногами, руками и животом, и присутствующие мужчины пожирали её жадными взглядами. Они подбадривали танцовщицу громкими криками и отпускали в её адрес похабные шутки.
Алоис и Айвен тоже присоединились к толпе, и любовались не столько незатейливым танцем, сколько соблазнительной танцовщицей. Закончив танец, девушка взяла кувшин и начала обходить зрителей, собирая плату за зрелище. Мужчины не скупились, и в кувшин со звоном сыпались щедрые пожертвования. Девушка благодарила всех дающих и мило улыбалась каждому. Друзья тоже бросили по серебряной монетке.
Неподалеку стояли двое ассветов. Когда девушка подошла к ним, один из мужчин схватил её за руку и притянул к себе.
— Эй, милашка, бросай своего старика и пошли со мной! — сказал он. — Если в постели ты хороша так же, как в танце, я одену тебя в шелка и бархат и сделаю своей любимой наложницей!
— Отпустите меня, господин, — попросила девушка, пытаясь вырваться из цепких рук ассвета.
— Нет, я не отпущу! — засмеялся тот. — Зови хозяина, я хочу купить тебя.
— Он ни за что меня не продаст!
— Глупости! Я дам за тебя хорошую цену!
— Я бесценна! — сердито воскликнула рабыня, пытаясь вырваться.
— Ха-ха! — захохотал ассвет. — В этом мире всё имеет свою цену!
— Что здесь происходит? — к наглецам приблизился старый музыкант, аккомпанировавший танцовщице на аккордо.
— Ты хозяин этой крошки, старик? — спросил ассвет.
— Я. Что тебе нужно от неё? Она тебе нагрубила?
— Я хочу её купить. Сколько ты за неё хочешь?
— Она не продаётся.
— Даже за пятьдесят золотых?
— Нет.
— А за семьдесят?
— Нет.
— А за сто?
— И за сто. Эта девушка не продаётся. Отпусти её и ступай своей дорогой.
— Что ж… Если ты не хочешь отдать эту девушку за деньги, тогда я заберу её даром! Попробуй, отними её! — и ассвет презрительно засмеялся.
Видя, что назревает скандал, большая часть зрителей поспешно разошлась, остальные отошли подальше, чтобы не попасть под горячую руку подвыпившего ассвета. Возле несчастной рабыни и музыканта остались только двое ассветов и Айвен с Алоисом.
— Идём, — сказал Айвен. — Это зрелище мне нравится меньше предыдущего.
— Подожди… Хочу узнать, чем всё закончится, — буркнул юноша.
Взглянув на лицо товарища, Айвен увидел, что челюсти того плотно сжались, а глаза слегка прищурились, как бывало всегда, когда он сердился, и понял, что драки не избежать.
— Собираешься вмешаться? — удивился Айвен. — Зачем тебе чужие проблемы? Пусть сами разбираются.