— Поторопись, Лил, — попросил он, — у нас всего лишь час.
Девушка сбросила последнюю деталь одежды, обнажив худенькое стройное тело с упругой круглой попкой и небольшой красивой грудью. Не поднимая глаз от стыда, прикрывая ладошками выпуклое гладкое лоно, спустилась по ступеням в утопленную в полу ванную, и села в уголке.
— Посмотри на меня, — приказал Алоис.
Лил нехотя подняла длинные густые ресницы, и её глаза удивлённо округлились.
— Да, я женщина… — усмехнулась Алоис. — Вот поэтому я и не боялась твоих проклятий.
— О-о… Но…
— Но об этом никто не знает… И ты никому не скажешь. Договорились?
— Да…
Алоис придвинулась к варварке.
— Лил, почему ты такая трусишка? — улыбнулась виолка. — Надеюсь, теперь ты меня не боишься?
— Нет… Но только когда ты раздета…
— Ну вот, ты уже шутишь, это хорошо! — засмеялась Алоис. — Ты знаешь, что ты очень красивая девушка? А когда твоя грудь подрастёт, мужчины будут просто без ума от тебя!
Она протянула руку и коснулась коричневого торчащего соска, который мгновенно напрягся. По телу варварки пробежала лёгкая дрожь.
— А ты горячая девушка! — удивилась виолка. — Напрасно ты боишься мужчин. Могла бы получить много удовольствия… Впрочем, зачем нам мужчины? Мы можем справиться и сами. Правда, малышка?
Щёки Лил покрылись румянцем смущения, но она не убрала руку госпожи со своей груди.
Алоис наклонилась и запечатлела на губах девушки нежный поцелуй. Её руки скользнули вниз и оказались между ног варварки. Они начали гладить и теребить лоно, и девушка задрожала от охватившей её страсти. Собрав последние остатки разрушенной веры и внушенных правил, она слабо попыталась оттолкнуть настойчивую виолку, но это всё равно, что скинуть навалившийся на тебя обломок скалы. Алоис и сама распалилась, соскучившись по любовным ласкам и даримому Реммом наслаждению. Она продолжала целовать и ласкать Лил, возбуждаясь и наслаждаясь сама. Наконец, она оторвалась от вспухших губ варварки и хрипло прошептала:
— Мы продолжим в комнате… Я подарю тебе великое наслаждение, малышка, и научу дарить радость другим…
Вымывшись, они поспешно вернулись в комнату. Алоис закрыла дверь на засов, чтобы никто не помешал их забавам, и вновь обняла Лилас. Та уже не сопротивлялась, покорно отдавшись её ласкам. Но, по-видимому, воспитание не давало ей насладиться приятными чувствами в полной мере, потому что вскоре она спросила дрожащим прерывающимся голосом:
— Разве то, что мы делаем, не грех?
— Я же не мужчина, значит, не грех… — ответила Алоис. — Расслабься и забудь обо всех табу. Ты уже никогда не вернёшься в племя, и никто не упрекнёт тебя за дурное поведение.
И тогда Лилась окончательно расслабилась и полностью отдалась ласкам виолки. Алоис старательно изображала из себя мужчину, доводя девушку до экстаза. И когда она громко вскрикнула и забилась в конвульсиях наслаждения, радостно засмеялась.
Лью, в это время подошедший к комнате Алоиса, чтобы позвать приятеля сыграть в кости, так и замер с поднятой для стука рукой, услышав из-за двери сладострастные вскрики и нежно воркующий голос юноши. Озадаченно почесав затылок, он удивлённо покачал головой и тихонько отошёл, о чём-то глубоко задумавшись.
— Ну, Алоис придёт? — спросил Айвен, когда он вернулся в свою комнату.
— Мальчик ублажает варварку, — усмехнулся иллариец. — Малышка так возбуждающе стонет, что я чуть не кончил под дверью…
— Да ты что? — удивился Айвен. — До сих пор он обращался с ней, как с принцессой.
— По-видимому, мальчик созрел… Он решил плюнуть на обещания и понизить статус пленницы до наложницы.
— Он и так долго продержался… Я бы не выдержал и трёх дней… Больно уж варварка хороша… — мечтательно протянул Айвен.
— Если между нами, ребята, — подал голос молчаливый Томис, — до сих пор я считал Акориса мальчиком-паем, а Ремма его любовником… Их отношения мало походили на родственные… Эти многозначительные взгляды, мимолётные улыбки, интимные прикосновения… Я часто замечал, как они переглядываются, а потому куда-то уходят, и возвращаются слишком довольные и взъерошенные.
— А как же Эско? — с вызовом спросил Айвен, которому Алоис нравился, как друг, и его покоробило подозрение Томиса. — Вил был моложе и красивее Ремма, он добивался пацана всеми способами, но нарвался лишь на грубость, а затем получил кровавую улыбку под подбородком… Если Акорис мальчик-пай, он предпочёл бы Вила, а не Ремма… Да и вообще, ты встречал хоть одного мальчика, который умеет так драться? Они все хуже баб!
— Значит, он не мальчик, — спокойно ответил Томис.
— А может, он девочка, и был влюблён в Ремма? — усмехнулся Лью. — Девочка-виолка… Это многое бы объяснило.
— Тогда как он наслаждается с варваркой? — повернулся Айвен к Лью.
— Успокойся, Ай… — примирительно произнёс Лью. — В Алоисе много странного и загадочного. Виолки все с приветом, а он к тому же ещё наполовину варвар. Оставим его в покое и займёмся, лучше, игрой.
Утром девушек разбудил стук в дверь.
— Кто там? — недовольно спросила Алоис, отрывая голову от подушки.
— Это я, Айвен.
— Чего тебе?
— Хочу прогуляться в город… Составишь компанию?
— А больше некому пойти?
— Ребята не хотят.
— Ладно… Дай мне минутку…
Алоис вскочила и быстро оделась. Открыв дверь, впустила Айвена, взяла полотенце и сказал:
— Посиди, я схожу, умоюсь…
И ушла, оставив айвена наедине с варваркой. Айвен уселся на стул и уставился на лежащую в кровати Лил, словно впервые её увидел. Правда, без варварских украшений, с распущенными волосами, со смытой с лица краской, девушка выглядела несколько иначе, намного привлекательней и соблазнительней.
От пристально взгляда мужчины Лилас смутилась и спряталась под одеяло, что-то оттуда пробормотав.
— Тебе того же, красотка, — усмехнулся мужчина, хотя не понял ни слова.
Вскоре вернулся Алоис.
— Отличная погодка… Я думал, сегодня будет дождь, — сказал он. — А что делают Лью и Томис?
— Отсыпаются… Мы вчера до полуночи резались в кости. Лью выиграл у меня целый золотой. Хотели позвать тебя, но услышали, что ты занят… — многозначительно дёрнул бровью парень.
— Да уж… — без смущения засмеялся юноша. — Мы с Лил вчера немного позабавились…
Алоис надел портупею и затянул на груди ремни.
— На кой тебе эта тяжесть? Мы же не воевать идём.
— Воин никогда не расстаётся со своим мечом. Он его лучший друг и защитник.
— А когда ты спишь с женщиной, тащишь в постель и меч?
— А ты видел, где он висел? Над кроватью. Стоит протянуть руку — и он со мной… К тому же, некоторые женщины любят, когда во время любви им приставляют к горлу клинок…
— Да ты, смотрю, опытный малый…
— А ты думал, что я мальчик не целованный? — усмехнулся Алоис. — Ладно, идём…
— Ты уходишь? — подала голос Лил, высовываясь из-под одеяла.
— Да… Закройся на засов и не открывай никому, кроме меня.
— Когда ты вернёшься?
— Не знаю.
— Я боюсь…
— Чего ты боишься, глупышка?
— Я боюсь оставаться одна…
Алоис наклонилась и нежно поцеловала девушку.
— Спи в своё удовольствие и ничего не бойся, а я куплю тебе подарок.
— Я хочу яркие бусы!
— Хорошо, будут тебе яркие бусы… — пообещал Алоис и вновь поцеловал девушку. Варварка обвила его шею руками и страстно ответила на поцелуй.
— Я вернусь, и мы продолжим… — с улыбкой пообещал юноша.
— Смотрю, ты приручил варварку… — усмехнулся Айвен, когда они вышли в коридор.
— Да она как пламя… Стоило лишь подбросить дров, и она вспыхнула сама.
Друзья вышли во двор, который в эти утренние часы пустовал. Лишь несколько нищих сидели у ворот, да играл в тени каменной ограды какой-то мальчишка.
Постоялый двор располагался на окраине, и они направились в центр. Медон оказался большим и многолюдным городом. Широкие мощёные улицы кишели народом, разодетым в разноцветные яркие одежды. Алоис обратил внимание, что в толпе преобладают светловолосые и голубоглазые ассветы — Медаус был одной из ассветских колоний, со временем ставшей самостоятельным государством.