Третьей вещью, которую он поднял, оказалась арматура, толщиной с указательный палец, короткая, удобная. Созданная для того, чтобы бить нелюдей. Эрни взмахнул ею раз, другой, она подошла ему по всем характеристикам. Он посмотрел на неё, как на лучшего друга.
— А ты не хочешь себе… что-нибудь найти? — крикнул он. Олег еле разобрал слова, хотя стоял всего в десяти шагах.
— Что? Оружие? — тоже крикнул он как можно громче.
— Тут его много.
— Оно мне не нужно, я никого не собираюсь бить.
— Понадобится, вот увидишь. Возьми хоть что-нибудь… я один не отобьюсь. От них. С одной рукой.
— Я не верю, что оружие создает безопасность, — возразил Олег. — Оружие, на мой взгляд, порождает другое оружие. Ты сейчас взял арматуру, нелюди увидят, что к тебе невозможно подойти и тоже найдут что-нибудь. Наберут сотни болтов и будут кидать в тебя, пока ты не покроешься синяками от головы до пят, и не потеряешь сознание. Без оружия безопаснее.
Эрни посмотрел на него боком, и хоть стоял он ниже на целую голову, выглядело так, будто он смотрел сверху вниз. «Ничего ты не понимаешь».
— Нет, вот подумай, что сейчас будут делать нелюди? — крикнул Олег.
Эрни пожал плечами.
— Они пойдут за нами и попытаются схватить. Или ты думаешь, не пойдут? — Олег подождал, пока Эрни ответит. Тот лишь продолжал рассматривать арматуру. — Пойдут, еще как пойдут. Но не с пустыми руками. Если раньше ты был червяком и тебя можно было взять голыми руками. То теперь ты гадюка, а её, прежде чем взять, нужно придавить к земле.
В ответ Эрни сделал несколько широких взмахов. Он набрал в рот воздуха и губами издал звук трескающихся костей. «Это мой ответ на все вопросы».
— Ладно, давай наберем вещей и пойдем, — сдался Олег.
Второй вещью, которую взял Эрни, стали игральные карты с латинскими буквами. Больше ему ничего не понравилось, а Олег наоборот, набрал всего, что мог уместить в сумках на поясе, либо заткнуть за него: зажигалку, карандаш, тетрадь, бинокль, изоленту, магнитофон, взял даже пачку пластилина.
Они отправились глубже на свалку, поискать что-либо крупнее и полезнее. С полными руками Олег продвигался сквозь всевозможные стеллажи, он чувствовал себя вором забравшимся в магазин. Эрни догнал его и поравнялся, арматуру он нес под мышкой, а в руках перебирал игральную колоду. Это оказались карты с иллюстрациями, на них красовались собаки, пятьдесят четыре карточки, каждая своей породы. Здесь были колли, шнауцер, хаски, пудель, бигль, чихуахуа, мопс и еще много, которых Олег ни разу не видел, пара даже походила на инопланетян из фильмов ужасов. Он всегда любил собак, но сейчас глядя на них, у него забурлил желудок.
Среди них Эрни нашел одну и протянул ему:
— Смотри. Это моя.
— Твоя собака?
С изображения на Олега смотрел английский бульдог, бело-рыжего окраса, с языком наперевес. Эрни забрал у него карту и посмотрел на неё долгим взглядом, лицо его в этот момент изменилось, разгладилось.
— Что это за порода? — спросил Олег, он знал ответ, просто хотел поддержать разговор.
Эрни вдруг закашлялся, его согнуло пополам и он некоторое время стоял, уперев руки в колени. Олег видел, как он кривит рот, видимо горло у него совсем воспалилось и теперь болит. Вот и расплата за громкие крики. Эрни элементарно сорвал голос. Он попытался что-то сказать, но лишь разразился новым приступом кашля.
— Так что это за порода? — подразнил его Олег.
Он ожидал, что Эрни уйдет от ответа и не станет объяснять породу на пальцах. Тот сначала посмотрел на него задумчиво, а потом начал жестикулировать. Англию он изображал часами, но настолько неумело, что с часов никак не мог перейти.
— Циферблат? Часы? Стрелка? Минута? Секунда? Секундная овчарка, что-ли? Я не понимаю.
Эрни подождал, никогда он не был так терпелив, как при объяснении породы своей собаки. Две минуты он изображал Лондон, показывал колокол, какого-то короля с толстым пузом, наконец Олег над ним сжалился и сделал вид, будто только что догадался:
— Лондон? Англия?
Эрни закивал. Со словом «бульдог» у него произошла беда. Минут десять он изображал самые разрозненные образы, какие только мог придумать, но он выкрутился из ситуации. Остановил резко Олега, так что тот магнитофон чуть не уронил, посмотрел на него в упор и прошептал одними губами:
«Бульдог».
— Бульдог? Английский бульдог?
Да. Эрни снова указал пальцем на карту, а потом на себя. Мой пёс.
Он продолжал посматривать на изображение всю дорогу, а Олег пытался разобраться, как работает магнитофон, обозначения были написаны на незнакомом языке и запускаться он не желал. Даже крышка с задней стороны открылась неправильно, будто этот магнитофон делал иностранец левша и все сделал наоборот. Под крышкой не оказалось батареек, там имелся пустой разъем под два аккумулятора класса А и рядом провод для питания от розетки. Как и все в музее нелюдей, магнитофон стоял только ради внешнего вида. Олег не стал нести его дальше, оставил под ногами прямо там, где шел. Бесполезный хлам. Он даже пнул его от досады, но не сильно, чтобы не сломать.