«Говорят, черная дыра полностью поглощает свет, — вспомнилось ему. — А не стою ли я на ней прямо сейчас? Хотя нет, что за глупость».
Не хотелось опять блуждать, как на поверхности сферы и выбирать направление. Минут десять он стоял на месте, крутясь во все стороны, делая шаги вперед и назад, чтобы определить откуда приходит треск. Точный курс не вычислил, только примерный: плюс-минус девяноста градусов в обе стороны, т. е. условно разделил помещение на две части и смог определить, в какой из них находится передатчик.
Он пошел в одну из сторон, очень медленно. Неловкое это было ощущение, идти по невидимой поверхности. Если бы вдруг впереди оказалась яма, он бы ее не заметил, даже если бы наклонился и стал разглядывать в упор.
Первое время Олег еще держал свет включенным, но так как ничего кроме своего тела он не освещал, фонарь вскоре был выключен. Звук в наушнике слегка изменял частоту и темп, громче он не становился, только чуть отчетливее.
В темноте зрение отошло на второй план, а другие чувства вышли вперёд. Олег вдруг стал обращать внимание, как трется о тело скафандр, на неприятные хлюпающие звуки в ботинках, на собственное горячее дыхание, которое ударяется в стекло шлема и возвращается к лицу.
Пока он шел прямо (Олег понадеялся, что прямо), треск сначала приближался, а потом стал удаляться. Олег развернулся и посмотрел в обратную сторону — трещотка осталась позади. Он повернулся направо и пошел полукругом в обратном направлении. Треск опять стал удаляться. «Ну все, — сказал он сам себе. — Теперь я знаю где ты находишься».
Хоть направление и было выбрано приблизительно, Олег не смог пройти мимо источника. С помощью фонаря он увидел неподалеку неуклюжую железную машину, как и все подобные, что запускали люди в космос. Нелепые длинные солнечные батареи спутника под действием гравитации изогнулись и уперлись в пол, словно птица, крыльями поддерживающая себя на ногах. Снизу, между стальными опорами, лежали отколовшиеся части батарей. Белая антенна-тарелка наверху была склонена на бок, словно долгое время искала Землю, а затем вдруг устала. Вся машина на вид была холодной и безжизненной.
Олег тщательно осмотрел ее со всех сторон. Эта модель не похожа на ретранслятор, скорее на спутник-фотограф. Такие летают по орбите и делают снимки либо всей Земли, либо каких-то частей. Он обычно летает на низкой орбите и получает сигналы, проходя ровно над местом, откуда им управляют.
На внешней стороне корпуса конечно же не нашлось пульта управления. Все механизмы, что отправляют в космос, оснащаются хотя бы элементарной броней. Даже приборы, к которым необходим внешний доступ из космоса, спрятаны под открывающейся защитной пластиной.
Олег подобрал с пола осколок солнечной батареи: довольно толстую стальную рогатину, со скрученным концом и попытался вставить ее в отверстие болта, и если не открутить крепления, то хотя бы их поддеть, расшатать, расслабить. Ничего не получилось, конечно же, невозможно вскрыть оболочку спутника без инструмента, бессмысленное занятие, как пытаться открыть стальной сейф гвоздодером. Будь у болтов крестообразная резьба или плоская, можно было бы вставить острую имитацию отвертки и постараться провернуть, но не болты, рассчитанные на шестигранник.
Олег стоял около спутника, обходил его со всех сторон. Повторялось ощущение с поверхности сферы: когда можешь видеть свою цель, но не можешь туда попасть и остается только ходить в стороны в бессильном унынии. Впрочем, большой свободы выбора у него не было, пришлось перебрать все до единого отвалившиеся кусочки спутника, повертеть их в руках, рассматривая со всех сторон, и попытаться открутить им болты. Времени ушло не много, т. к. большинство лежащих обломков были не стальными, а крошащимися кремниевыми частями солнечной батареи. Они потрескались и повыскакивали из своих мест после того, как крылья изогнулись и опустились вниз под собственным весом.
Вскоре начал тускнеть фонарь на шлеме, Олег тут же его выключил. Он совсем забыл, что его необходимо заряжать. В отличие от кислорода, электричества в скафандре не хватит и на день. Он прилег на пол, чтобы побыть в спокойствии и поразмышлять.
Что-то промелькнуло в памяти, он встал и снова осмотрел спутник, приложил забрало к стальному корпусу, чтобы послушать, издают ли звуки его внутренности. Никаких звуков не было и это послужило дополнительным доказательством, что спутник мертв. Подсказку он нашел в солнечных батареях. В такой темноте они не могут вырабатывать электричество, надо было сразу об этом подумать, а аккумулятора хватит ненадолго. Не эта развалина с машинной точностью повторяет шуршания в радиоэфире, а совсем другая. Он обошел спутник и пошел дальше, в ту сторону, которой держался изначально.