Людмила невольно покосилась на рыхлого, вечно сонного соседкиного сыночка и скривилась. Ответила она, конечно, достойно! Так достойно, что соседка на некоторое время даже дар речи утратила, а когда обрела его вновь, оскорбительницы уже и след простыл!
Пока Люда ехала к младшей дочери на дачу, завелась пуще прежнего и прибыла уже словно грозовая туча. Как назло, на даче были только Алёна и Марина Сергеевна, так сказать, все свои, стесняться было некого, вот и понесло Людмилу.
Марина Сергеевна только тяжело вздохнула. Знала она чудесно эту дочкину особенность. Надо было срочно переводить разговор на какую-то другую тему.
– А вообще-то очень хорошо, что ты так вовремя приехала! – Марину осенило и она довольно потёрла руки, – Кто как не ты сумеешь посоветовать, как нам поступить.
– С чем? – против воли заинтересовалась Людмила.
– С проклятой облепихой! – Марина подмигнула Алёне, и та тут же разулыбалась. Если её мама что-то и любила делать, то это была работа в саду. А облепиха и правда замучила. Лезла она слева, с соседнего участка. Хозяева там давно не появлялись, и высаженные вдоль забора деревья превратились в густой лес. Да и ладно бы, какое кому дело, что там у соседей. Может, им нравится, что они будут продираться к дому, как в сказке «Спящая красавица», но росшая по краю участка облепиха решила, что ей там тесно и устремилась на территорию Алёны и Марины Сергеевны.
Нет, все восемнадцать деревьев-захватчиков в прошлом году они честно вырубили, но они снова пустили многочисленные побеги. Павел собирался этим заняться, только пока руки не дошли. А тут как раз Люда приехала в весьма подходящем настроении. Так чего ему просто так пропадать?
– А ну-ка, ну-ка? Чего тут? И вот это лезет? Да ну его! Это ж такая зараза! Топор есть? – Люда хищно блеснула глазами, собаки непроизвольно попятились, кошки растворились в пространстве, а облепиха горько пожалела о своём опрометчивом решении вырасти именно сюда. В конце концов, по ту сторону забора было не так уж и плохо. – Так, дайте мне во что-нибудь переодеться и идите обе отсюда, не мешайтесь под ногами!
– Иииии, эх, повыросло всякое непоймичто! Иххх, а вот нечего было вылазить, где не прошено! Иииишь, лезут и лезут!
– Ну, мама и даёт! Ба, ты гениальна! – Алёна опасливо косилась на матушку, которая как заправский дровосек вырубала и выкорчёвывала поросль.
– Она человек настроения, прямо как бурная река. Нет русла – или наводнение будет и все потонут, или разрушит всё и обратно все потонут. А если русло дать, ну или хотя бы направление указать, глядишь и обойдётся. И энергия дурная в дело пойдёт, и вреда окружающим не будет. Это как со Светой. Но у той хотя бы профессия даёт выход энергии, а твоей маме сложнее, – Марина Сергеевна мирно лепила вареники с творогом, игнорируя попытки Теньки намекнуть, что ей тоже вот то белое и вкусное очень надо! – Тень, ты же уже много слопала, жадинка.
Тень и правда последнее время стала напоминать хомяка Максима. Ей нужно было всё и желательно побольше, побольше… Вчера, ещё в Москве, Павел купил большую упаковку оленьих рогов. Специально для собак. Раздали всем. Урсу, ротвейлеру Бэку и Блэку достались крупные куски, Касе – поменьше, а маленькой Теньке самый маленький кусок-отрезок рога. Тень сначала вцепилась в него, а потом осмотрелась и оскорбилась.
– А почему мне так мало? Нет, ну почему?
– Тень, да у тебя же пасть маленькая, ну куда тебе больше? – Бэк взял свой рог и обнаружил на одном из его отростков, висящую и гневно рычащую тоненьким голоском Теньку.
– Ну и фто, фто мафенькая? – с трудом разобрал ротвейлер в тоненьком гневном рыке, который со стороны звучал так потешно, что смеялись все. И люди, и собаки.
Алёна с трудом отцепила оскорбленную чихуа от лакомства, выдала ей утешительный кусочек сыра, но обида не прошла! Напротив, плохое настроение и подозрение в том, что все её обделяют, укоренялось вся глубже и глубже! Сыр был съеден, жалкий кусочек рога запрятан в переноске и привезён на дачу, а теперь ещё и творога не дали! Какую-то несчастную четвёртую добавку пожалели!
В конце концов, Тенька, разочарованная выданной ей порцией, обиженная на всех и сердитая, удалилась в своё абсолютно тайное убежище в кустах. Правда, не с пустыми зубами.
– Маленькая. Ну и что, что маленькая? Почему мне вечно меньше всех дают? Урсу и Бэку вооон какие рога вчера дали. И Блэку и Касе тоже. И всем, ну всем дали больше, чем мне. Рот у меня не откроется… – передразнила она людские доводы припоминая вчерашнюю обиду. – Откроется! Большому куску рот радуется, – она довольно покосилась на действительно большой кусок, заботливо спрятанный в тайнике. Рог у Урса она утянуть не решилась, зато лакомство Бэка полночи на цыпочках волокла в свою переноску и закапывала в матрасик. Свой собственный рог она демонстративно выложила на матрас прямо у дверцы и добровольно упаковалась в переноску задолго до поездки.