Семен, присмотревшись, узнал в защитниках церкви двух своих одноклассников.
- Нужно помочь односельчанам. Это же наш родной храм, где нас с мамой венчал отец Павел - святая душа. Он нам с неба поможет...
Семен бросился вперед, а за ним и Александр. Женщины молча робко шагнули следом. Семен, подбежав к прихожанам, сказал первое, что пришло ему в голову:
- Мы, земляки, пришли вам на подмогу. Там еще подтягиваются православные... Сейчас мы им покажем, кто здесь хозяин!
Нападавшие пугливо стали оглядываться и, посовещавшись, сели в старые УАЗы и быстро уехали в сторону полевой дороги.
- Спасибо, Семен, а я тебя сразу узнал, ты такой же отчаянный, - сказал ему один из одноклассников. - А у нас вот что творится. Приходится дежурить, а то ворвутся в храм и конец... Отцу Павлу и присниться не могло, что выросшие на этой православной земле будут нападать на храмы и избивать священников. Наш батюшка лежит в больнице с сотрясением головного мозга, переломленной рукой и многими другими увечьями.
- А молодежь ваша где, почему не защищает приход от этих нечестивцев?.. - поинтересовался взволнованный Семен.
- Да все на заработках: кто в Польше, кто в России... Только вот остались эти подонки, которые зарабатывают сребреники на захвате церквей.
- Помоги вам, Господи!
- Спасибо, родной!.. - послышалась дружная благодарность односельчан.
Затем все приехавшие с Семеном навестили находящуюся за алтарной частью храма украшенную цветами могилу игумена Павла. После этого они окунулись в тишину кладбища, которую нарушали неуместно веселым пением птицы. Глава семьи с женой и сыном прислонились к каменным потемневшим крестам, уронив живые слезинки на серые бетонные плиты могил...
Далее они с Таней вернулись обратно в Тернополь. Там семейство Семена в сопровождении девушки вошло в одну из квартир пятиэтажки.
- А это - моя мама, - сказала Таня, кивнув на женщину в монашеской одежде. - Она три года назад ушла в монастырь и приняла постриг с именем Любовь. Ее игуменья на сутки отпустила...
Сердце Семена вдруг сжалось от горечи и боли. Он понимал, что бывают совпадения, но в области насчитывается больше миллиона жителей и надо же такому случиться... Это была - Оля. Даже с морщинами, в черном облачении он ее узнал.
- Здравствуйте! - первой поздоровалась она, и ее глаза стали увеличиваться. - Как это возможно?!. Неужели это ты, Семен? А я еще тогда из села выехала и больше туда не возвращалась.
- Я-я, Оля, то есть Люба... Любовь... - разволновался Семен. - Вот так встреча... А это моя супруга - Соня.
Соня взяла испугано мужа под руку, догадавшись, кто мать Тани.
- А у тебя, Семен, что протез импортный? Вошел, не хромая... - дрожащим голосом спросила монахиня.
- У меня, Оля... Любовь, ноги целые. Это тогда один матрос сочинил в письме драму... Хотел проверить...
В глазах женщины заблестели слезы.
- Как?.. - прошептала она дрожащими губами, глядя сквозь туман слез в далекое безвозвратное прошлое. И, словно очнувшись, женщина в черном со стоном добавила: - Нечего о плохом... проходите в комнату, проходите.
- Да, да, не надо... - сказал Семен.
...На следующий день на перроне железнодорожного вокзала собрались все.
Когда Соня отлучилась в магазин, монахиня Любовь, а точнее, Ольга сказала Семену:
- Ты прости меня, Сема, я тебя очень любила... но испугалась... Я жила тогда сказкой об Ассоль и Грее, в которой не было места бедам и горестным испытаниям. Господь меня наказал моими же поступками - сама все разрушила... - она утерла слезу. - Вышла замуж не по любви... Переехала из Полтавы в Тернополь. Супруг пил и умер от пьянства... Я больше замуж не вышла... Не получилось. Так и не смогла никого полюбить. Совесть так терзала, так мучила душу, что я ушла в монастырь. Но и там даже толстые стены не всегда защищают. Это прошлое прорывается сквозь них и причиняет боль. Слава Богу, что дочь нашла свое счастье... что встретила его благодаря тебе, родившему такого прекрасного сына. Посмотрела на него - ты в юности...
Тут подошла Соня.
- Наши дети по прибытии распишутся в ЗАГСе и сразу сыграем свадьбу, - нежно приобняв Соню и обращаясь к Любови, сказал Семен. - Ты, матушка Любовь, ты, сватьюшка, приезжай к нам. Отпросись у игуменьи хотя бы на пару деньков.
- Да, да, очень будем ждать тебя, - пригласила искренне Соня и поцеловала монахиню.
Та проглотила тяжелый ком.
- Хорошую жену тебе Бог послал, Семен, храни ее, а ты, Соня, береги Семена, - искренно сказала она. - Меня не ждите... Я ведь дала обет... отреклась от этого мира и приехала только попрощаться с дочерью, да и с вами... Буду за всех вас молиться, чтобы Господь дарил вам благополучие и счастье.
Мать подступила к дочери. Она вынула из кармана белый матерчатый сверток и развернула его. На солнце засверкали янтарные бусы, те самые, которые ей привез когда-то в подарок из мореходки Семен.
- Возьми их, Таня, - отдавая дочери украшение, сказала печальная отшельница. - Они самые красивые. В них очень много тепла и света, - украдкой взглянув на Семена, шепотом добавила она и обняла дочь, не желая ее отпускать.
Защемило сердце у морского волка. Он собирался еще что-то утешительное сказать, правда, не матушке Любови, а Оле, но - подошел поезд. Зато, одной рукой утирая слезы, а второй благословляя, успела молитвенно произнести монахиня:
- Благослови вас всех Господь, мои родные!
Сделав двухминутную остановку, поезд отошел от перрона, быстро набирая ход. А в нем вместе со счастливым семейством Семена к Балтийскому морю ехала пополнившая его и так похожая на мать Таня.