Мама Игорюши стояла поодаль, грустно улыбаясь. В белом платье по колено. Игорюша сладко спал. Досыпал последние минуты на родных руках. У его мамы ещё не хватало смелости, чтобы забрать его с собой. И найдётся ли потом?.. Но она улыбалась, смотря на Марию. И молила Бога, чтобы у Марии и Степана всё было хорошо. Её малыша хорошие люди к себе возьмут.
«Главное, чтоб ты был живой» - думала она и гладила малыша по румяной щёчке.
Мир этой ночью занесло снегом. Пушистым, красивым. Всю городскую грязь этим снегом прикрыло, на сколько-то дней или часов. Иркин сидел у церкви - никто его не гнал: по случаю свадебного праздника, и, тем более, такого чистого и пушистого, явно чьего-то. Над церковью парил белоснежный голубь. В церкви счастливо улыбалась невеста, не молодая, но ставшая необычайно красивой от счастья.
Невеста. Она невеста! Ещё нецелованная. Ещё целомудренная. И уже с ребёнком. Уже мама.
Мария улыбнулась, встретив восхищённый взгляд Степана. И муж её будет добрый, заботливый. Мастер по дереву. И вообще мастер. И ещё почти ежедневно спасает мир.
- Слушай, а какая красивая-то! - прошептал Степану его друг и напарник, сменивший форму на обычную, но по-прежнему носивший при себе фотоаппарат, - Ты где её, такую красивую, откопал?
Степан загадочно улыбнулся, смотря на свою невесту. И промолчал. В конце концов, какая разница, где он её откопал? Главное, кого...
И с того дня стало у Маши уже целых четыре мужчины в доме: Иркин, Ванька, Игорюша и Степан.
А через год родилась девочка. Видимо, для разнообразия. И чтоб четырём рыцарям было кого защищать: им, рыцарям, это очень к лицу и вообще полезно для прокачки душевных мускулов.