Хитер, хитер. Ничего не скажешь. Но, если он не может никуда перемещаться, кроме храма, то он именно там. Все-таки оставил себе лазейку…
Я тот час попытался соткать себе портал, и с удивлением понял, что мне это удалось.
Врал! Все ведь врал, гад!
Меня выбросило прямо в храмовый зал, немного позади Коберковича. Он явно торопился, и хромая направлялся к каменному алтарю.
Чего он добивается? Ведь проиграл же! Мир отвергнет его! У него не больше рукописи… только если он не создал новой!
Я бросил взгляд на алтарь и увидел небольшой черный дневник в мертвенных лунных лучах. Ах, так, значит.
Я соткал небольшой шар из тумана и послал его вдогонку Коберковичу. Черный снаряд настиг его примерно на полпути, и, ударив в спину, свалил с ног. В это время я перескочил через черную ограду и помчался что есть сил к алтарю.
Я оказался рядом уже через несколько секунд, и, схватив дневник, посмотрел на своего противника.
— Прости, — сказал я, и разорвал токую тетрадь.
Коберкович приподнялся с тихим стоном, и, скривившись от боли, и, опершись спиной об ограду, сел на полу.
— Вот и все, — сказал он. — Дописана последняя летопись. Прямо как в книгах — старых богов свергли, и на их место взошли новые. Какая ирония…
Я подошел и сел рядом, не опасаясь быть задушенным, или сраженным ударом предательского кинжала.
— И что теперь будет? — спросил я.
— Ты останешься, — сказал Коберкович, и после минутного молчания добавил, — Но ненадолго.
— Почему? — изумился я.
Коберкович повернулся и посмотрел в глаза.
— Потому, что ты изменился, — он запнулся. — Так же, как и я, в свое время. Ты больше не прежний, ранимый мечтатель, ты теперь бог, но на маленькую, совсем, совсем маленькую вечность. Ты сразился за свое право ВЛАСТВОВАТЬ, а не за любовь и счастье.
И теперь тебя ждут долгие годы упадка, страданий, а в самом конце, твоим убежищем так же станет этот Храм. Храм Заката. Тебе останется только дождаться, когда появится кто-нибудь, кто тебя свергнет, освободив от твоего бремени.
— Неужели это участь всех…
— Думаю да.
Я замолчал, хоть в глубине души чувствовал ответ на только что родившийся вопрос. Однако все мое существо отвергало его, боролось, не желая поддаваться порыву отчаяния. И банальный вопрос снова сорвался с моих губ:
— Ну почему же так?! Почему?!
— Да потому, что не создан человек, чтобы властвовать Миром грез. Он просто не может, жить, полностью посвятив себя другим, даруя им то, чего они хотят, к чему стремятся в душе, и при этом оставаться равным им. Не выделяясь и не возводя себя в ранг бога. А потому, и гибнет мир, раз за разом, как и его владыка. На чем ты строишь свой мир, то его и губит. Прощай. — Сказал Коберкович, и растворился в воздухе.
А я остался наедине… с мечтой на обломках.