Камера отъехала назад, и я увидела на экране знакомую стену красного кирпича, по которой я не так давно спускалась из окна второго этажа. Вдоль стены выстроились в ряд, уперев руки в кирпичную кладку и широко расставив ноги, мои новые знакомые — смуглый красавец Игорек, плешивый Радик и еще парочка каких-то мужиков, которым я не имела чести быть представлена.
— Наташка, вот он, Игорек! — заорала я, тыча пальцем в телевизор как раз в тот момент, когда на экране запрыгал заяц из рекламы батареек «Энерджайзер». — Этот придурок у меня платье спер!
— И ничего он не придурок, — прошептала подруга. — Это мы с тобой две дуры. Подумать только, еще сегодня утром целая куча бриллиантов висела вот на этой самой вешалке!
Оганезова кинула тоскливый взгляд в сторону пустых плечиков, что болтались на моей половине шкафа, и яростным шепотом закончила:
— Надо было хватать это чертово платье и рвать когти куда-нибудь на край света. И раз в год выковыривать по одному камешку, чтобы жить безбедно всю оставшуюся жизнь…
Я усмехнулась и, смерив подругу недобрым взглядом, желчно заметила:
— Ишь, чего захотела, камушки выковыривать! Так бы я тебе и позволила красоту портить…
Но тут Машеньки и три медведя перестали трясти кусты под похабные припевки, снова пошел сюжет с Мясницкой улицы, и суетливый молодец с микрофоном зачастил:
— Итак, бабарыкинская банда обезврежена. Не удалось задержать только девушку-курьера. Матерая преступница сбежала по водосточной трубе из окна второго этажа, и сотрудники Интерпола продолжают разыскные мероприятия. Если вам что-нибудь известно по этому делу, срочно свяжитесь с правоохранительными органами по телефону 02.
Наташка посмотрела на меня так, что я сразу догадалась — Оганезова поняла, о ком идет речь.
— Алис, пойдем выйдем, поговорить надо, — буркнула Оганезова.
И тут подруга повнимательнее взглянула на меня и присвистнула.
— У-у, моя девочка, это где ж ты так накидалась? — осуждающе поинтересовалась она.
Я подняла с пола шубу, которую нацепила в коридоре, чтобы не смущать соседей банными полотенцами, снова накинула ее себе на плечи, собралась с силами и с вызовом ответила:
— А в чем, собственно, дело? Я что, не имею права отдохнуть? Где написано, что Алиса Гришечкина…
— Ну все, все, — тут же пошла на попятную Наталья. — Конечно же, Алиса Гришечкина имеет право отдохнуть.
Но все-таки не удержалась и добавила:
— Только как-то ты не вовремя отдыхать затеяла.
И, поддерживая меня под локоток, вывела из комнаты.
Молодожены остались смотреть юмористическую передачу «Аншлаг», а мы стали думать, где нам лучше всего поговорить без свидетелей.
— Может, двинем сразу на лестничную клетку? — предложила Наталья.
— Пошли, — согласилась я.
И, придерживаясь за стеночку и ставя ноги как можно ровнее, отправилась следом за подругой.
Закурив у подоконника, Оганезова сосредоточенно проговорила:
— Слушай, значит, меня сюда. Ты хоть слушать-то в состоянии?
Я отлепилась от стенки, мужественно кивнула головой и снова припала к спасительной вертикали.
— Звонила твоя тетка, Зоя Ивановна, сказала, следователь Чечулин тебя разыскивает, — понизив голос до шепота, проговорила Наташка. — Но тетя Зоя у тебя молоток, не дала моего адреса. А, наоборот, услала следака в Белый Городок, типа ты давно к родне собиралась. Так что еще один день у нас есть, а потом Чечулин все-таки выяснит, где ты обитаешь. И тогда пиши пропало. И поэтому убийцу Кругловой нужно найти как можно скорее. Но меня беспокоит другое. Как Чечулин узнал твою фамилию и прописку?
— А я сегодня доброе дело сделала, — улыбаясь, сообщила я. — Дала Бегункову телефон изобретателя Круглова. А тот, наверное, как начал ныть и приставать к Максим Сергеичу, дескать, подтвердите следователю Чечулину, что приходила ваша журналистка, а не наемная убийца моей жены, чтобы получить с меня денежки за заказное убийство… Вот главный и позвонил следаку, чтобы подтвердить… Он, должно быть, и рассказал, кто я такая и как моя фамилия.