– Я очень быстро понял, что никогда не смогу познать все до конца, никогда не смогу раскрыть все до единой загадки и тайны. – Он взял руку Эшли в свою и ласково пожал. – Так что теперь ты должна понять, что заставляет меня постоянно вести войну за спасение моего родного острова и почему я стал кровным врагом твоего зятя. В этом нет и не может быть ничего личного, я верю, что он прекрасный парень и что в других условиях мы наверняка бы подружились. Но я не могу спокойно смотреть на то, в чем он участвует.
Эшли кивнула и улыбнулась как можно дружелюбнее:
– Да, я понимаю.
И, в свою очередь, поведала Дэну о том, как они с сестрой росли в чопорном и холодном Бостоне. Как после гибели родителей она попыталась удержать Джессамин в колледже, но Джесс, не желая оставаться обузой для Эшли, предпочла стать моделью. Привлеченная внешним блеском и обещанием быстрой славы, юная красотка подобно многим своим сверстницам устремилась в Нью-Йорк.
– Она сразу пошла в гору благодаря своему обаянию и свежей, естественной красоте. – Эшли смущенно усмехнулась и добавила: – Где уж тут думать о колледже?
Дэн вдруг улыбнулся и перебил Эшли:
– Я не спорю, Джессамин настоящая красавица, но, на мой взгляд, это лишь бледное подобие еще более совершенной красоты. Потому что ее сестра намного прекраснее!
Эшли покраснела от удовольствия и рассмеялась:
– Ты же знаешь, как принято говорить! Каждый судит о красоте по-своему! – И она поспешила сменить тему, вспомнив о том, как погибли ее родители из-за несчастного случая на воде. Девочки остались вдвоем на всем белом свете и всегда были очень близки. Они близки до сих пор, и Эшли очень неловко оставаться нахлебницей у Теда и Джесс. Она призналась Дэну в этом легко, без всякого смущения. Ведь сегодняшняя беседа, когда каждый делился с другим своими сокровенными мыслями, сделала их намного ближе.
По дороге домой Эшли предпочла сидеть молча. Она боялась неосторожным словом нарушить то хрупкое ощущение мира и взаимопонимания, что зародилось между ними. Она то и дело украдкой вздыхала от избытка чувств. Ах, какое это было бы наслаждение – делить с Дэном Кендаллом каждый день, каждый миг своей жизни. Для нее стало настоящим открытием то, что горести, разделенные с Дэном, становятся наполовину меньше, тогда как разделенная с ним радость превращается в настоящее счастье. Он словно прочел ее мысли: протянул руку и накрыл ее ладонь своей. Они не промолвили ни слова – просто переплели пальцы на теплом кожаном сиденье автомобиля.
– Чего притихла, подружка?
– Грежу наяву, – отвечала Эшли с рассеянной улыбкой.
– По крайней мере это лучше, чем ночные кошмары, – лукаво заметил Дэн.
– Еще бы! И если мне снова приснится кошмар, я обязательно вспомню этот день. – В ее голосе послышались жалобные нотки. – Наверное, я буду скучать по Санибел.
– Выбрось это из головы! – сердито выпалил он.
– Но это правда, Дэн. Я успела полюбить этот остров с его экзотической природой, красоту и обаяние старого города, дружелюбных и спокойных людей.
– Я имел в виду – выбрось из головы мысли об отъезде, – грубо перебил он.
Эшли только покачала головой:
– Я и так совершила глупость, задержавшись здесь слишком надолго.
Он какое-то время сосредоточенно думал, глядя на дорогу.
– Есть способ оставить тебя здесь, – наконец произнес Дэн.
Ее сердце тревожно екнуло в груди. Она не спускала с него ярких блестящих глаз, не в силах произнести вслух свой вопрос.
– Ты можешь жить в моем доме, – сообщил он вполголоса.
– Исключено, – замотала головой Эшли.
Но Дэн продолжал, как будто не слышал ее возражения:
– В хижине будет тесновато. Там все еще живут выдры, сова, и камышовый кот, и несколько диких собак, но…
– Дело не в том, тесно там или нет! – поспешно пере била Эшли. – Я была бы довольна и счастлива, даже если бы жила в одной комнате с… твоими мохнатыми друзьями. – Она провела кончиком языка по пересохшим губам. – Но мне не чем будет платить, Дэн.
На самом деле она подумала о том, что вовсе не мохнатые друзья, а сам Дэн, с которым ей придется делить хижину, станет искушением, перед которым не устоит даже святая. Какие бы решения она ни принимала и как бы ни стремилась избежать ненужных привязанностей.
– Об оплате можешь не беспокоиться, – как ни в чем не бывало сообщил Дэн, – центру всегда не хватает денег, и нам не на что нанять еще одного помощника, но мы до зарезу нуждаемся в лишней паре рук. Ты могла бы работать на нас на общественных началах. Во всяком случае, я определенно буду перед тобой в долгу, если ты поможешь ухаживать за больными и ранеными зверями, собранными у меня в хижине. В обмен на койку и стол. Это будет честная сделка?