С минимальным временным разрывом в мир пришли два инфернала, и начавшаяся война голосом Альдена потребовала отложить все внутриполитические дрязги. Большая часть жителей Аргентума к тому моменту уже поостыла и была вполне довольна реакцией власти на высказанные претензии, так что требование оказалось выполнено по факту. Дальнейшие же события одну за другой решили все оставшиеся проблемы. Довольно скоро городу-крепости пришлось продемонстрировать свои новоприобретённые качества, сперва став центром военных действий в регионе, а потом и выдержав ожесточённую осаду. Позиции военных в идейном конфликте с торговцами ощутимо укрепились, поддержка же в массах последних наоборот, ослабла: вспомнив, зачем нужна армия, люди сделали однозначный выбор между безопасностью и комфортом.
Задумавшуюся, стоила ли овчинка выделки, старую знать спасло в итоге всё то же государство. Перенос производственных мощностей на юго-запад страны сказался на обеспечении тылов и сроках поставках на фронт вооружения, и к первому прерыванию потенциалов нужно было придумать что-то, способное это компенсировать, если союзники хотели перехватить стратегическую инициативу. К решению этой задачи и предложили подключиться не знающим, куда податься, но не желающим совсем уж бросаться в неизвестность, капиталистам.
Хоть и не к первому прерыванию, но постепенно государственная военная корпорация сформировалась и начала работать. К моменту поражения одного из инферналов она уже так проявила себя, что глава её совета управителей наравне с несколькими военачальниками получил за заслуги перед отечеством медаль с видом Аргентума, вновь ставшим на несколько недель главным городом империи.
В память о торжественном дне, завершившем долгое и болезненное перерождение бывшего центра страны, Альден изменил толкование его названия с иносказательного на словарный: «аргентум», серебро. Металл, которого боятся злые силы.
Чёрный цвет скрадывал высоту сопок, и местность, проносящаяся внизу, казалась основательно измятым цельным полотном. Кое-какие контуры обрисовывались только рваной сетью зелёных островков и полосок подросшей за месяц на выжженной земле травы.
Плеть с любопытством всматривался в даль. В прошлый раз крепость ускользнула от его взгляда: стены характерного светло-серого оттенка, несмотря на размеры, совершенно затерялись в искусственном тумане, затянувшем весь район. А после окончания осады здесь появляться не приходилось, так что, хоть и спустя столько времени, было интересно наверстать упущенное.
Когда Аргентум, наконец, показался впереди, повелитель нежити заворожёно вздохнул и покрепче вцепился в поводья крылатого коня. Перед глазами сами собой начали вставать картины, предшествовавшие падению великого города; руки вспоминали дрожь волнения, носа как будто бы снова коснулась будоражащая смесь дыма и запахов свежей крови и горелого мяса…
Странно, но летевший рядом Тавис бросил на приближающуюся громадину лишь пару безразличных взглядов. Интересно, о чём настолько важном он задумался, что даже воспоминания о первой победе над имперцами оставляют его равнодушным? Ну да ладно, его дело.
По мере сокращения расстояния до крепости напряжение нарастало — даже сейчас, после всех событий, Плети с трудом верилось, что эти укрепления можно взять. Без тайных друзей Ресда они завязли бы здесь на месяцы… Бастионный принцип строительства, как им потом объяснили на «лекции»; конкретнее — звезда с десятью лучами. Причём каждый из бастионов не уступал размерами и количеством солдат хорошему замку, а мостовая во внутреннем пространстве была для усиления защиты поднята соразмерно стенам, едва ли не стометровым.
Когда-нибудь Плеть заимеет такую же твердыню. С небольшими изменениями: вместо пятен гари и пепла строения будет покрывать нормальный тёмно-серый гранит. Жаться к земле они перестанут, хоть это и оправдано с военной точки зрения, и проредятся некоторым количеством башен. Ещё, наверное, стоит сделать не город, а просто крепость, без лишних деталей… И вообще.